Страница 8 из 87
Я должен сделать хоть что-нибудь. Я должен поговорить с ней.
В Уорм-Спрингс ночь. Я бреду по совершенно тихой улице, и лишь в лагере мятежников горят огни. Мне бы держаться от них подальше, но я не могу. Я хочу увидеть ее еще хоть раз, может, она согласится услышать мою историю.
Я сидел в засаде много дней, поэтому знаю, где находится ее комната и как подобраться к ее окну. Подбрасываю маленький камушек, и он едва слышно звенит о стекло. В тишине у меня слишком громко колотится сердце. Я подбрасываю второй и третий, но никто не появляется.
Я сижу так час и ухожу снова. Ночь скрывает в себе мою тень и впитывает любой шорох. Так я не сразу замечаю, что Кассандра идет за мной.
***
Я не знаю, что сказать, поэтому мы тупо смотрим друг на друга, стоя посреди дороги, и внезапно я начинаю слышать ее прерывистое дыхание, которое перерастает во всхлипы. Кассандра начинает рыдать, а я прирастаю к земле, пускаю корни, становлюсь статуей с выгравированной на лице маской ужаса и непонимания.
Мы стоим посреди дороги, и девушка в темной одежде и со светлыми волосами падает ниц, закрывая лицо руками, и рыдает навзрыд. Она кричит что-то, но я не могу разобрать слов, я даже не могу сказать что-либо, мысли улетучиваются, мне хочется броситься к ней, поднять, успокоить, но я стою на месте и не говорю ни слова. Я статуя. Я муха. Я не умею обращаться с болью других людей.
Только причиняю боль.
– Кэсси, – шепчу в темноту. Тихо, будто боюсь, что нас заметят, но безрассудно: ведь нас бы уже заметили, если бы это было кому-то нужно.
– Я видела его, Ник, – Кассандра поднимает голову, и ее лицо искажается, растягивается в маске ужаса. – Я видела его, когда мы ворвались на их базу. Он лежал на каталке для трупов с закрытыми глазами, его кожа… она…
Она не может договорить. Заваливается назад, закрывая лицо руками и совершенно внезапно для себя, я оказываюсь перед ней и тяну на себя. Помогаю Кэсси подняться, но ноги ее не держат.
– Ник, я видела много мертвых людей, но я никогда не смогу забыть то, что они сделали с Джеем. Это чудовищно. Они безнаказанно мучают людей… штамм – это настоящий дьявол!..
– Да, он дьявол, Кэсси, – сухо говорю я.
– Почему ты жив, а он мертв, черт возьми! – вскрикивает она и вырывается из моей хватки. – Он заслужил жизнь, а не ты! Он, а не ты!
Она разворачивается, пытается убежать, но снова падает. Поднимается, прихрамывает на одну ногу, проходя несколько метров, и вновь валится на колени. Я молча наблюдаю за ней, и в воздухе между нами летает электричество, заряженное злобой и отчаянием. Мы не можем ничего сделать, и нам обоим больно.
Кассандра идет обратно к лагерю, больше ничего не говоря, и я иду за ней.
Как только мы подходим к дому, где в окнах уже выключен свет, она успокаивается и останавливает меня жестом.
– Они хотят бежать, – шепчет Кэсси. – Мы не смогли разрушить Уитманн, у нас слишком мало людей, многие погибли. Эгл не хочет рисковать.
Она озирается по сторонам тяжело дыша.
– Я не могу оставаться здесь. Ты должен помочь мне.
– Ты ненавидишь меня.
– А кто меня спрашивает? – Кассандра приподнимает брови и тихо смеется. – Я отомщу им за Джея, ты это понимаешь? Я разнесу их убежище, отправлю эту чертову базу к праотцам, поверь мне на слово. Если мятежники не хотят мне помочь в этом, то я не с ними.
– Ты хочешь сделать это одна?
Она снова смеется, глядя на меня искоса.
– Нет, Ник, я хочу сделать это вместе с тобой.
***
Я жду ее под окном ее комнаты, пока Кэсси возвращается за вещами. Я пытаюсь скрыть то, как быстро колотится мое сердце в темноте, и то, как широко я улыбаюсь. Я скучал по ней. Чертовски скучал по этой сумасшедшей, что тащит меня на верную смерть.
Я чувствовал, что что-то случится и все это время ждал не зря.
И жду ее сейчас.
Кэсси нет слишком долго, и я крадусь вдоль дома, когда в нем начинает загораться свет. Слышу какой-то шум и вжимаюсь в стену. Делаю несколько шагов назад, ветка хрустит под моими ногами, и в следующую секунду кто-то сжимает мое горло и волочет ко входу в дом.
Я не могу кричать, воздуха не хватает, пытаюсь вырваться, но хватка мятежника стальная.
Меня толкают в освещенную комнату, и несколько человек смотрят в мою сторону, пока из дверей не появляется Эгл. Я точно знаю, что это он по выбритым вискам, многочисленным татуировкам и шрамам. Он смотрит на меня взглядом хищника, и я замираю.
Я знаю его.
Я помню эти глаза, помнил всегда.