Страница 27 из 183
- Да, пригрозит кому надо, кого надо подмажет, и обязательно купит, – не унимался я. - Получше наших.
- Смотрю, сеньор Шимановский разбирается в купленных балах и дипломах? – усмехнулся профессор. Аудитория засмеялась. - Что ж, продолжайте, молодой человек. Нам всем интересно, – с энтузиазмом воскликнул он, как опытный преподаватель, видя новое развлечение, новую жертву для битья, добровольно подставившуюся под удар.
Ага, ща-аз! Всё брошу и позволю себя шпынять! Толстый и только Толстый! Все стрелки на него!
- А что продолжать? – я недоумённо пожал плечами. – Всё предельно просто: сеньору Кампосу купят диплом с хорошими баллами. Через департамент образования, всё как положено - там люди тоже кушать хотят. Долго ли это сделать умеючи?
Глаза профессора смеялись. Работая среди нас, наивных школьников, он часто устраивал небольшие представления с нерадивыми учащимися, от которых получал небывалое эстетическое удовольствие. Где ещё в научном мире можно так повеселиться?
- Это всё, что вы хотели нам рассказать, сеньор Шимановский? Я думал, у вас есть более интересные для аудитории аргументы. А то, что вы говорите – пустое сотрясание воздуха, лишенное фактов.
Хм… А этот дядечка мне всё больше и больше нравится.
- Конечно, фактами я не обладаю, - согласился я, кивая. - В противном случае я бы здесь не сидел. А жил бы где-нибудь у чёрта на куличках, и меня усиленно охранял бы департамент безопасности, как ценного свидетеля…
Народ вокруг заулыбался, раздались смешки - зрителя к себе я расположил. Значит, можно бить дальше. Я начал вновь входить в раж, в состояние, подобное тому, что было в оранжерее. - Но вот аргументы могу интересные подбросить, с этим у меня проблем нет. Такое вас устроит?
Профессор рассмеялся и махнул рукой:
- Ну, давайте попробуем послушать аргументы, сеньор Шимановский.
Я картинно прокашлялся, и с напыщенным видом начал:
- Итак, окончив школу с купленным отличием, сеньор Кампос пойдёт учиться в самый престижный университет. – Я обернулся на Толстого, внимательно меня разглядывающего из под прищуренных глаз. Если б взглядом можно было убить, я бы был труп. - Учиться, конечно, он будет также, как и здесь, но в университете это гораздо легче устроить. Там нет цели учебы, нет баллов для поступления, есть лишь итоговый диплом, который тоже можно организовать при помощи шантажа и финансовых вливаний. Поэтому те четыре-пять лет станут для сеньора Кампоса непрерывным праздником, с пьянками и гулянками каждый день.
Аудитория мысленно со мной согласилась. Да и трудно с таким утверждением не согласиться глядя на его поведение сейчас.
- Затем он пойдет работать, - продолжил я. - Скорее всего, папочка сунет его в какое-нибудь хлебное место, где ничего не надо делать и получать за это большие деньги. Параллельно подарит небольшую фирму, где тот станет генеральным директором и в которой не будет даже появляться.
Так и пойдёт: он будет отдыхать, хорошо проводить время, а за него будут работать менеджеры низшего звена, таща на себе всю адскую рутину. Он же будет получать за это премии и бонусы, устраивая карьеру не ударив палец о палец.
Затем, со временем, сеньор Кампос лишится поддержки своего папочки. Не знаю, но мне кажется, что такие люди долго не живут. По крайней мере, на свободе… – В аудитории воцарилась гробовая тишина. Даже профессор перестал улыбаться - я играл с огнём, и играл сильно. Кампос-старший – не тот человек, с которым можно шутить. Мне же было всё равно, точка невозврата уже пройдена; меня несло, и остановиться смогу лишь в могиле.
- Или конкуренты грохнут, типа, передел сфер влияния. Или зарвется, своим дорогу перейдёт. - Кто его в их бандитских делах разберётся! На самый худой конец, департамент безопасности всё-таки нароет на него достаточно улик, и дона Виктора закроют, лет на сто двадцать – сто тридцать… - я картинно обернулся во все стороны вокруг, вешая на себя озадаченное лицо. - А что это вы все с таким удивлённым видом? Как будто не знаете, кто такой Виктор Кампос!
Мой энтузиазм никто не поддержал. Гробовое молчание продолжилось.
- Но его сынок к тому моменту приобретет достаточный «опыт», - решил я вернуться к истокам темы, - и начнёт двигаться по карьерной лестнице самостоятельно. Отсидел в этом отделе? Иди замом начальника другого. Посидел замом? Иди коммерческим директором. И так далее. Ведь делать не надо ничего и нигде. Всё за тебя сделают сотрудники, подчиненные. Те, которые парились в школе, зарабатывая баллы для поступления, вкладывали в учебу душу и всё свободное время. Кто потел и не спал ночами перед сессиями в универе, кто своим трудом достиг долгожданной корочки красного цвета… По которой их и возьмут на такую высокую и хорошую должность, как подчиненный Толстого!..
Я специально сказал прозвище, но никто не обратил на это внимания. Слишком живую, слишком актуальную тему я поднял. Ту, что касается всех здесь сидящих. Я указал им, что они – быдло, только быдло высокооплачиваемое. В смысле, станут в будущем. Стоит ли говорить, что гнетущая тишина продолжилась, но взгляды, бросаемые на меня, приобрели ярко негативный характер? Ведь все мы здесь, или почти все, потенциально те самые «менеджеры» - сотрудники, рабочие лошадки, которыми будут командовать бездельники «кампосы».