Страница 33 из 211
Очередная карета, поскрипывая и стуча, лениво выкатилась из ворот замка графа Дюклиса. Усталые слуги недовольно косились на загостившиеся экипажи, а самые находчивые украдкой кемарили на задворках конюшен; шустрые служанки в кружевных передниках носились по замку, убирая следы бала; самые стойкие гости по-прежнему вели куртуазные беседы и мучали спящих на ходу пажей, требуя вина и зрелищ.
Шарлота, боясь, выдохнуть громче обычного, приподняла подол шелестящего платья и, словно призрак, плыла по коридору замка. Она замирала, вжимаясь в тёмную ткань портьер, едва сквозь звуки природы прорывались иные шумы. Глухой стук каблуков по холодным камням заботливо предупреждал её о случайных встречах. Тихое шарканье поймало у поворота в хозяйское крыло. Она завертелась. Внутри всё сжалось, и она отчётливо увидела картину собственной позорной казни. Видение испарилось, оставив осадок из шипящего страха. Шарлота, повинуясь этому страху, метнулась к первой попавшейся двери. Дёрнула за ручку. И — о, чудо — дверь отворилась.
Свет одинокой лампы тускло освещал загромождённую мебелью комнату. Девушка завертела головой, старательно отгоняя тревожные мысли о неспроста горевшем светильнике. Высокие шкафы с книгами и бумагами, поглощали добрую часть света и делали комнату похожей на лабиринт. Она медлила, не решаясь вступить под тени пугающих истуканов. Протяжный зевок у самой двери, уничижил все сомнения. Она, как белка, шмыгнула в тёмный лабиринт.
Дверь бесшумно открылась.
Шарлота застыла, задержав дыхание, словно оно могло выдать её.
«Ямени, помоги мне. Клянусь, буду самой-самой прилежной ученицей, только не допусти, чтобы меня заметили».
Она начала понемногу привыкать к потёмкам и разглядела в конце маленького лабиринта гардину. Продолжила мысленно взывать к богине, хотя ехидный внутренний голос неустанно нудил об абсурдности такой молитвы. Ямени никогда не поощряла преступников и воров, а тем более — ложь. В последнем грехе Шарлота вот-вот увязнет. Пробраться в чужой дом, завладеть печатью и склепать поддельное разрешение — это самое что ни на есть явное проявление лжи.
«У меня не было выбора. Это всё Мирелия и Батисто. Это они виноваты».
Шарлота юркнула за спасительную ткань и больно ударилась плечом о приоткрытую оконную раму. Она стиснула зубы, потирая ушиб.
«Я могла отказаться — и никто бы силой меня не заставил. Сама виновата».
Шарлота с ногами забралась на подоконник.
Три этажа отделяли её от пахучих клумб белоснежных орхидей, что, как звёзды, мерцали среди окутанного тьмой заднего двора замка. Стрёкот смешался с журчанием фонтанчиков и криками ночных певунов, заглушая все звуки и шорохи из комнаты. Шарлота нервно покусывала ногти, никак не решаясь выглянуть из-за гардины.
«А вдруг он совсем рядом и заметит меня? Я должна ещё подождать».
Она схватилась за подоконник, чтобы случайно не выпасть в окно, и глубоко задышала, успокаивая мандраж. Закрыла глаза и вслушивалась в пение ночи, пока окончательно не успокоилась. Шарлота не заметила, сколько прошло времени, но ноги затекли.
«Всё, пора!» Она выдохнула, словно собралась нырнуть в холодное озеро и выглянула из-за гардины.
Её встретила тьма. Она опустила ноги на пол и прислушалось. Никого. Ни сопения, ни шарканья. Шарлота прошлась по мини-библиотеке, заглядывая в каждый угол, и даже под стол, словно туда мог спрятаться ночной гость. Лёгкость и эйфория завладели ею, когда она окончательно поняла, что, кроме неё, здесь никого нет. Но не сюда лежал её путь.
Кабинет графа предстояло ещё найти, а потом — поработать универсальной отмычкой.
«А ведь Ямени мне помогла. Неужели богиня одобряет задумку жрицы?»
Шарлота почувствовала себя капризной девчонкой.
«Я не должна сомневаться в Мирелии, она старшая жрица. А дело-то пустяковое. Подумаешь, пробраться в кабинет».
Шарлота потянула ручку двери. Заперто.
Она дёрнула сильней. Эффект — тот же. Повторив попытку ещё несколько раз, она остановилась и глубоко задышала.
«Так, отставить панику. Не всё потеряно. У меня есть отмычка».
Шарлота достала из лифа сдвоенный металлический прутик с ребристой заточкой.
Однажды, когда она только поселилась у отца, ей пришлось пользоваться такой приспособой, чтобы тайком сбегать из дома. Тогда ей едва исполнилось двенадцать, и тяга к природе пересиливала все прелести жизни в богатом особняке. Кто бы мог подумать, что сейчас это умение пригодится. Она медленно вставила отмычку в замочную скважину и завертела, прислушиваясь к щелчкам.
Клац.
Она замерла. Капля холодного пота упала на дрожащую руку.