Страница 21 из 211
— Вы не виноваты. Я обязательно с ним поговорю, и он лично принесёт вам извинения.
Вэй скованно улыбнулась. Меньше всего она хотела слушать извинения Виргуса, а тем более видеть его. Она задумчиво уставилась в никуда.
— Вы станете моей спутницей на сегодняшнем балу у графа?
Она заморгала, переводя взгляд на барона.
— Что мне ответить, Калохар?
— О! Теперь я тебе нужен?
— Пожалуйста, мне нужен твой совет.
— Эх, ладно... Если ты согласишься, то будь готова, что в дальнейшем тебя воспримут как невесту или фаворитку барона, и, быть может, он захочет на тебе жениться. Это в худшем случае. В лучшем — ты познакомишься с влиятельными людьми города и заимеешь новые знакомства. Но тебе не надо светиться в обществе. Я ещё не выяснил, что стало с нашими врагами. Но решать тебе.
— Благодарю за приглашение, но я не готова выйти в свет.
— Что ж, надеюсь, вы передумаете. К тому же на балу вас будет ждать жрица лиринов. Она сможет помочь вам вернуть память. Лирины — прекрасные маги душ.
Калохар простонал:
— Вот теперь никакого бала. Тебе нельзя попадаться в руки к магам душ. Они только хуже сделают. Ну, ты и сама знаешь, что бывает, когда тревожат печать на твоей памяти.
— Но, может, ты ошибаешься, и они помогут. Ты знаешь, кто такие лирины?
— Нет, не знаю, но я знаю всё о тебе. И не спорь, а то больше я помогать не буду.
— Я благодарна вам. Но я не уверена, насколько я сегодня смогу куда-то ехать. Мне кажется, я начинаю заболевать.
— О! Может, позвать лекаря?
— Не стоит, ничего серьёзного, мне просто нужен покой. Можно перенести встречу на другой день?
— Я попробую договориться. Но я буду безмерно рад, если к вечеру вы поправитесь и составите мне пару на балу.
Послышалось ржание коней и мужские голоса. Вэй похолодела.
— Простите меня, но я лучше пойду.
Она развернулась и, слыша вздох разочарования барона, пошла вглубь сада. Виргус и его верный Шарк отдали коней слугам и остановились у живой изгороди.
Барон проводил взглядом Вэй и махнул рукой сыну. Брэндон Шарк остался позади, и, сощурив глаза, наблюдал за садовником.
Она оглянулась. Барон и Виргус встретились и медленно прогуливались по саду. От Энземских её отделяло несколько метров дорожки и спасительная стена лимонных гортензий. Вэй вздрогнула и присела за кусты, отдалась на волю вечному спутнику — любопытству.
***
Брови барона спускались к переносице всё чаще. Беседа с сыном шла тяжело, и было похоже, что, произнеси кто-нибудь из них одно неосторожное слово — родится новая причина для ссоры. Азорн этого не хотел и потому всего лишь поднял вопрос о бале Дюклисов.
— Я не поеду. Что мне там делать, если ты собираешься лишить меня титула и наследства?
Виргус вынул первый камень из шаткой стены примирения.
— Перестанешь вести себя как свинья, и всё останется при тебе.
Виргус хмыкнул, грубо проведя рукой над цветами и срывая пару лепестков.
— Если бы ты приводил в дом поменьше дам лёгкого поведения, этого бы не случилось.
Барон остановился и сжал губы в прямую линию.
— Прекрати наговаривать на гостью. Ты меня позоришь.
Виргус разжал кулак. Ветер подхватил лимонные лепестки, как оторванные крылья бабочки, и понёс прочь.
— Ты сам себя позоришь, отец. Неужели ты не видишь, как она улыбается каждому слуге за твоей спиной? Ползамка уже боготворят её, а скоро она возьмётся и за нас.
— Ты ошибаешься, — покачал головой барон, провожая взглядом летящие лепестки. — Она порядочная девушка.
— О, я вижу, она и до тебя добралась! Что ж, поздравляю, тебя одурачила обычная аферистка.
— Прекрати её оскорблять! Ты сейчас же пойдёшь и извинишься за своё поведение. Ты меня понял?
Садовник встрепенулся. Опустив тяжёлые ножницы он, слегка щурясь, уставился на барона. Нечасто слугам доводилось слышать, как хозяин кричит. До этих пор, нечасто.
Виргус стиснул зубы.
— Ты никогда не слышишь меня. Почему ты веришь всем, но не своему сыну? — он приблизился вплотную, выплёвывая слова в лицо отцу. — Скоро ты сам увидишь, что я был прав.