Страница 92 из 101
Когда художник попадал в рыжее пятно от фонаря, то обличалось лицо: хмурое, осунувшееся, обросшее клочковатой бородой. Одинокий путник с трудом понимал, что происходит. Над головой продолжал рокотать гром.
Дождь наконец-то явил себя миру. Сначала моросило. Затем сизые косые потоки прорвали тьму. Алекс нащупал капюшон и накинул его. Лицо утонуло во мраке. Лишь изредка поблёскивали глаза.
С болью в груди художник шёл улочкой незнакомого города. В окнах редко горел свет. И ещё реже Алекс заглядывал в них. Когда не мешали шторки, то взору открывалась комнатушка с грубо сколоченной мебелью и людишки.
Художник ускорил шаг и вскоре вышел на развилку. Рука самовольно потянулась к шее. Увы, ожерелья нет. Впрочем, оказалось, Алекс и без него знает, куда идти. Направо.
Эта улочка пошире предыдущей. Дома шикарными не назовёшь, но явно лучше тех жалких двухэтажек. Художник шёл быстро, чтобы не замёрзнуть. Дождь барабанил по крышам и потоками стекал по окнам. Путник зачастую обходил и перепрыгивал лужи.
Обшарпанная вывеска с неизвестными Алексу письменами; мордатый кабан гонится за человеком. Интересно, чем тут торгуют? От ответа на этот вопрос художника отвлекло движение справа. Мокрая кошка кособоко засеменила и уставилась на Алекса. У него по спине побежали мурашки. То, что он сперва принял за кошку, оказалось карликовым гоблином. Во всяком случае, художник именно так охарактеризовал существо. Одетый в мокрую шубейку уродец разинул пасть и ткнул в человека узловатым зелёным пальцем. Из-под мохнатой шапки торчали большущие треугольные уши.
Поиграв с гоблином в гляделки, Алекс спросил:
- Ну, и чего тебе надо?
Уродец чихнул громко, ладошка прошлась над мордочкой, и юркнул в приоткрытую дверь. Она стукнула. Щелчок засова - и художник опять один.
- Да-а-а, странное местечко...
Алекс поёжился и торопко зашагал.
Разбуянившийся ветер гонял по небу облака и швырял в лицо путнику воду. То и дело художник отплёвывался. Здешний дождь вонял болотной тиной и скисшей капустой. Недалёк час - и Алекс вырвет.
Ещё минут пять ходьбы. Художник вздрогнул. Сначала думал, что ему кажется. Ан нет. На сей раз разглядел силуэт на крыше. Тот с умопомрачительной скоростью метнулся вперёд. Тихие звуки шагов заглушились шелестом дождя. Алекс сжал кулаки и пошёл решительно.
Таинственный незнакомец не заставил себя ждать. Донельзя грациозно спрыгнул с крыши и замер метрах в тридцати перед художником. У того обледенели конечности. От высокой тёмной фигуры веяло мощью. Полумрак, к сожалению, не позволял отчётливо рассмотреть. Из-за правого плеча торчит эфес. Алекс оглянулся, кулаки сжались ещё сильнее, пошёл к незнакомцу.
Вспышка молнии - первая увиденная Алексом в этом мире - на секунду осветила мечника. Художник еле устоял на ногах. Бурое лицо утыкано чёрными шипами и расчерчено белыми полосами: плоть или краска? Немалых усилий стоило Алексу идти. Каждый шаг совпадал с двойным ударом сердца. В ушах шумело. Обледеневших пальцев не чувствовал.
Алекс остановился метрах в десяти от шипастого незнакомца. Тот провёл ладонью по гладко выбритой голове и сложенными в щепоть пальцами потеребил редкую рыжеватую бородёнку. Художника повело влево. Земля закачалась, как палуба в шторм. На жутком лице мечника проступила озабоченность.
Алексу таки удалось встать ровно. Вот-вот - и кости сжатых кулаков затрещат.
Незнакомец кивнул и поднял правую ладонь на уровне лица. «Приветствие», - мысль ещё зарождалась в голове художника, а он уже повторил жест.
- Ты хорошо поработал, сатин’най, - басовито, с отголосками эха похвалил мечник. Кончики шипов сверкнули. - «Алые» заподозрили людей графа в убийстве. Всё, как и предполагалось.
Он сорвал с пояса кошель и швырнул его Алексу. Тот поймал ловко и подкинул на ладони. Звон монет.
- Как и договаривались, сатин’най, - отчеканил мечник. - Полторы сотни серебряных датинов.
Художник с трудом понимал, что происходит, однако кивнул.
Шипастый растянулся в неком подобии улыбки. Повременив, уведомил:
- Ты делаешь успехи, сатин’най. Владычица тобой довольна. Ежели не оступишься, то к следующему полнолунию я лично выдвину тебя на звание от’тока.
Спиной Алекса проползла ледяная змейка. Он спросил:
- Младший ассасин высшего звена?
- Да. Один из приближённых к Руке Тиндала.
От этого названия художника пробрала дрожь. «Пятёрка величайших убийц, - пронеслось в голове. - И Владычица среди них».
- Ну всё, сатин’най, - голос мечника размягчился, - мне пора.
- Погоди!
Шипастый обернулся и неохотно уронил:
- Чего тебе, сатин’най?
Алекс сглотнул вставший в горле ком и заговорил:
- Но как женщина может быть одной из... - Так и не сумел окончить.
Мечник улыбнулся коряво и начал разъяснять:
- Владычица лишь здесь, в этом Донгоне, предстаёт в женском облике. На самом-то деле она бесполая... Она древняя, как само время...
Шипастый головокружительным прыжком заскочил на крышу. И растворился во мраке ночи.
Алекс спрятал кошель во внутренний карман и ещё несколько минут стоял, осознавая произошедшее. Оказывается, в этом мире он наёмный убийца. Сатин’най. Так его называл жуткий, уродливый мечник.