Страница 80 из 102
- Вы просто еще слишком мало времени провели вместе, но у вас впереди вся жизнь.
- Чья? – вопрошаю я, и лишь потом понимаю, о чем спросила.
Бриз морщится:
- Не уверен, что я вправе объяснять тебе это…Знаю только, что век человеческий длится здесь столько, сколько угодно Смотрителю. Мико любит тебя, значит, беспокоится тебе не о чем.
- А ту, прежнюю, он тоже любил?
Бриз морщится еще сильнее, и за его реакцией кроется нечто большее, чем нежелание отвечать на трудные вопросы. В истории с первой женой Мико есть то, что выходит за рамки простого объяснения о несчастном случае, который привел к трагедии. И Бриз явно знает больше, чем говорит. Но я догадываюсь, что он ответит, чтобы успокоить меня, пусть даже услышанное окажется спасительной ложью.
- Она была первой, кого Мико призвал. Призвал не по долгу и не по необходимости жертвы, в этом он честен с тобой: Мико претит сама мысль о том, чтобы отдавать людей стихии. Он был бесконечно одинок, ведь он и человек тоже, как бы много ни давало ему стихийное воплощение. Он жаждал любви, жаждал близости живого существа рядом. А его нареченная, она быстро распознала эту жажду и охотно утолила ее. Но это не было любовью, насколько я могу судить об этом. Мико поддался плотскому зову, уж прости. А той хотелось власти, хотелось постичь то, что не дано постичь смертным. Она жаждала разгадать тайну стихии, за что и поплатилась. Даже останься она в живых, думаю, Мико скоро бы понял, что она из себя представляет, и отправил бы ее по лунному пути. Он уже начинал осознавать… Тебе не придется сражаться с призраком, Нира, в сердце Мико властвуешь только ты!
Я невольно чувствую то, что ускользает от Бриза. Даже если все так, как он говорит, мне все равно жаль девушку. Никого из нас не спрашивают, хотим ли мы великой участи отправиться к Смотрителю. Да, великое счастье, что я полюбила Мико, и он полюбил меня. А что было делать той, которая не могла смирить свое сердце?
- А много было до Мико? Невест?
Бриз пожимает плечами:
- Я не стремлюсь удержать в памяти мгновения пережитого. Вы с Мико – мое настоящее сейчас. То, что было раньше, уходит. Прежний Смотритель он был не такой, как Мико. Да, он тоже любил привечать меня, просто от скуки, я ведь всегда под рукой. Но невесты здесь надолго не задерживались, он отправлял их прочь.
- А жертвы?
- Наверняка были и жертвы за столько-то веков. К чему тебе это знать?
- Я чувствую свою вину за то, что избежала подобной участи. И потому боюсь за счастье, которое выпало мне случайно.
- Вот еще глупости! Ты опять за свое? Знаешь, что это? Праздность. Ты слишком зависишь от появления Мико, а когда он улетает, замираешь. И образовавшуюся пустоту заполняешь страхами. Ночи спасает Сомния, а дни – отчасти забалтываю тебе я, но пока ты не найдешь источник в своей душе, внутри себя, страхи не уйдут. И вот тогда, прости, велик риск, что однажды ты начнешь выплескивать его на Мико. А он ведь не сможет отказаться от того, что ему должно выполнять. Просто найди себе дело, которым заполнишь дни, тогда и на мысли времени не останется.
- Для беспечного ветра ты слишком мудр, - улыбаюсь я.
Бриз смеется.
- Мико сказал то же самое! Я наблюдателен, а ронять слова, не зная тяжести эмоций, что стоят за ними, всегда легко. Вы переживаете, мучаетесь, а тут я, добрый советчик. Чем не игра, не развлечение? И потом, мне же не нужен сон, так что по ночам меня развлекают сказками русалки, вот кто мастерицы хитросплетений страстей! Ты знаешь, что по преданию жемчуг – это слезы первой русалки, чью любовь отверг смертный рыбак?
- Нет.
- А они до сих пор, замирая, передают эту легенду, вздыхая под луной. Так что в теории я – знаток человеческого сердца!
Хоть он и смеется сам над собой сейчас, но цели он все же мастерски достиг – у меня и впрямь легчает на душе! Мы возвращаемся домой, Бриз улетает, а я, вняв его советам, берусь за дело. Достаю ткани, прибывшие со мной как подношении и те, что наколдованы Мико, шью себе платья и новые покрывала для постели. Навожу порядок на полках, заставленных диковинами, предназначение большей части которых так и остается для меня загадкой. Но это все не то.
Налаженная жизнь в родительском доме была простой и безыскусной. По правилам, в отсутствие отца, мужскую часть работ выполняли стражники – всегда помогали, если что-то необходимо было починить, а рыбаки регулярно приносили нам положенную часть улова. Что касается женских дел, то здесь умело справлялась мама, я же была на побегушках. А когда поступила в услужение, она и вовсе меня ограждала от хлопот, ведь ночные бдения в храме оборачивались тем, что потом большую часть дня я отсыпалась.
Одним из главных моих умений, приобретенных в служении, было умение готовить целебные отвары и мази, но здесь это ни к чему – ни Мико, ни мне не грозят ни раны, ни хвори. Природа острова щедро снабжает нас фруктами, кореньями и ароматными травами, но в какой-то момент я понимаю, что мне этого недостаточно. И, наконец, нахожу себе дело, которое отныне призвано заполнять собой праздное время.