Страница 54 из 102
Какое-то время вихри сопротивляются, выбрасывая в стороны длинные шлейфы, но потом непреодолимо сворачиваются и постепенно растворяются, покорные чужой воле. На небе разливается золотисто-белое сияние. Возвращаются краски, звуки и запахи. Длинные ветви ивы вновь начинают легонько раскачиваться, как будто поглаживая окно.
Я перевожу дух. Слияние закончилось. Беда миновала. С Мико все в порядке. Он вновь подтвердил свое право называться Смотрителем. Я поднимаю рамы и с замиранием сердца поглядываю на тропу, ведущую в горы. Смотрю внимательно, чтобы увидеть, как мой муж возвращается домой…
Он возвращается все тем же, и моя тревога уходит, растворяется, уступая место невыразимой нежности. А Мико берет меня за руку и влечет за собой в дом.
- Я скучал по тебе, - говорит он, и я чувствую, как жаркая волна заливает щеки.
- Я ждала тебя, - отвечаю.
И вдруг, неудачно повернувшись, цепляю платьем маленький столик, на котором лежит непонятный мне предмет. Мико едва успевает подхватить его, я сжимаюсь от неловкости, а Мико спешит меня утешить. Под стеклом предмета ютятся непонятные письмена, черточки, цифры, стрелки.
- Что это? – я осторожно провожу рукой по гладкой поверхности.
Мико становится сзади так, что его дыхание щекочет мне шею. И кладет свою руку поверх моей. Как всегда, после его прикосновения, я чувствую, как бегут по жилкам невидимые токи, пульсирующие, горячие, живые. Мико, словно не замечая жара, разлившегося между нами, отвечает спокойно:
- Это погодник. Такой прибор…эээ…такая специальная штука для предсказания погоды. Если стрелка замрет здесь, значит, целый день будет светить солнце. Если здесь, то придет дождь.
От испуга я вздрагиваю:
- Разве позволено предсказывать погоду?
И тут же понимаю всю нелепость своего вопроса. Когда-то давно предсказаниями занимались жрецы. Но потом, с приходом Смотрителей, люди смиренно вверили свою судьбу и судьбу своего мира в их власть. Что бы ни ждало нас на утро, мы подчиняемся, ибо такова воля Смотрителей. Но Мико – один из них. Он волен поднять ураган или наслать на побережье ливень. Или, наоборот, одним мановением руки остановить непокорный, вырвавшийся на волю ветер. Почему же я все время забываю, что тот, чьи жар и сила передаются мне через прикосновение ладони, не человек.
- Посмотри на меня! Нира, посмотри на меня.
Я не могу не подчиниться. На его лице нет ярости или раздражения, как я опасалась, лишь бесконечная грусть. Мико осторожно гладит меня по щеке.
- Нира, я понимаю, тебе нелегко привыкнуть. Нелегко все время помнить. А мне также сложно забывать. Я – человек. Я продолжаю окружать себя предметами того мира, откуда я прибыл, чтобы помнить об этом. И не хочу отказываться от этой части себя. Мне нравится чувствовать усталость, жажду, даже боль. Потому что мне нравится то наслаждение, когда я могу справиться с ними.
Я жадно вслушиваюсь в каждое его слово, чувствуя растерянность оттого, что не все понимаю. Но в то же время и гордость – он делится со мной, он доверяет мне! Мико, словно догадавшись, о чем я думаю, тихо говорит:
- Моя стихийная сила нарастает каждый раз, как я вновь и вновь побеждаю непогоду, мне открывается то, что было ранее недоступным. Но как бы я ни менялся, одно останется прежним – я буду тебя любить. Нира, ты веришь мне? Я люблю тебя, люблю, и хочу, чтобы между нами больше не было преград.
Я киваю, сдерживая слезы. И тогда Мико наклоняется и впервые целует меня. Сначала сдержанно, потом с все нарастающей страстностью, жадно, нетерпеливо. И я отвечаю, не успевая разобраться в новизне ощущений. Он – мой мужчина, а я – его женщина, и наши объятия становятся все теснее. Стрелка погодника вздрагивает. За окном поднимается ветер, но нам он сейчас не страшен. В вечном противостоянии стихийного и человеческого этой ночью победит любовь.
МИКО
Переплетаются на покрывале ночи созвездия, оседает на песке соленая пена, в поднебесье кружат хороводом подвластные мне ветра, а я не хочу ничего, только видеть, слышать, касаться. Чувствовать биение маленького нежного сердца под своей ладонью. Видеть, как все ярче, все сильнее разгорается, окутывает Ниру золотистое сияние любви. То, что еще вчера казалось немыслимым, недостижимым, сейчас стало естественным, как само дыхание. То, чего мы оба так долго ждали, свершилось.
По стеклу барабанит дождь, но на этот раз не было стороннего вмешательства. Я сам так захотел. Небо над островом покрылось тучами, надежно защищая нас от лунного света. Мне не нужны сейчас свидетели моего пока еще хрупкого счастья, пусть даже единственным свидетелем будет та, что благословляет союзы.
Мы лежим под легкими покрывалами, а комната наполнена шорохами, вздохами, признаниями. Как хорошо быть просто человеком – влюбленным, страстным, нежным, безудержным. Как упоительно открывать для себя новое наслаждение! Между робкими, исполненными нежности ласками Ниры и бесстыдно зазывающими – моей прежней жены проложена бездонная пропасть, я понимаю это в редких передышках. Но воспоминания о Рине меркнут, блекнут и сегодня ночью они окончательно уйдут в небытие. Теперь рядом со мной та, которая доверила мне свое сердце, и у нас впереди – много времени, чтобы познавать друг друга.