Страница 4 из 55
А теперь мама, наконец, нашла достойного мужчину, а я переехала сюда. С дядей мы больше не общаемся, зато Марко, повзрослевший и давно научившийся давать папаше отпор, стал частым гостем в моем новом жилище.
В детстве не ощущаешь важности личного пространства – достаточно залезть под стол, укрытый длинной скатертью, и объявить: «я в домике!». Но уже подростком, когда я начала вести дневник и слушать музыку, которая не нравилась маме, я поняла, что мне не хватает собственного пространства. Возвращаясь из школы, всегда радовалась нескольким часам одиночества. Нет, я не делала ничего запретного или постыдного, но именно в те минуты поняла простую истину: как бы мы друг друга ни любили, порой хочется побыть в одиночестве. И когда Тео преподнес мне свой неожиданный подарок, я смогла в полной мере оценить эту роскошь – роскошь уединения.
Сразу отмечу, моя мама – молодец! Получив извещение от нотариуса, что ее дочь, по инициативе Теодора Арчера, стала квартировладелицей, она не встала в позу и не отказалась от неожиданно свалившегося подарка. Какую бы обиду она не держала на моего внезапно исчезнувшего отца и на его родню, которая в свое время не пожелала ее признать, мама, как и в случае с парижской поездкой, исходила из моих интересов и здравого смысла. У дочки появится собственная квартира – это главное, а причины, побудившие Тео так поступить, и мамины обиды – вторичны. К тому же (мы не обсуждали, но я знаю, что мама об этом думает), квартира – это наш капитал на «черный день». Я надеюсь, он в нашей жизни никогда не наступит, но поневоле приходят мысли, что, мы с мамой – одни на целом свете, и надо думать о будущем. На дядю рассчитывать не приходится, а Марко только пробивает себе дрогу в жизни. Я знаю, что в беде он нас не оставит, но с деньгами у него плохо.
Так что принять дар нам было несложно. Гораздо труднее оказалось объяснить, откуда у нас появились деньги на покупку квартиры. В итоге мама была вынуждена сказать часть правды: постарались родственники отца. Дядя не особо интересовался, только обрадовался, что мы, наконец, съехали и перестали контролировать его запои.
В общем, из родных, кроме мамы, я общаюсь лишь с Марко. Правда, наша дружба претерпела изменения по мере того, как мы росли. Сначала нас объединяли авантюры: прыгать в крыши соседских гаражей, дразнить собак, ездить на метро без взрослых. В подростковом возрасте все усложнилось, ведь начались влюбленности. Для меня, в поиске нового (после Тео) объекта моих чувств не было решения более естественного и более безрассудного, чем влюбиться в человека, по возрасту годящегося мне в отцы – руководителя нашего школьного театра. Мальчишки вольны были издеваться сколько угодно, мол, актеришко-неудачник с амбициями, сердца девичьей половины класса этот велеречивый красавец покорил сразу и навсегда. Марко же, пользуясь неотразимой внешностью, вовсю гулял с девчонками, ему звонили по вечерам, его караулили в подъезде и за него рвали косы соперницам. Трудно было бы в такой ситуации ожидать, что он станет верным однолюбом. Конечно, он пользовался ситуацией и менял девчонок, если не как перчатки, то хотя бы как шапки – раз в сезон. В его оправдание могу сказать только одно – он, к тому же, был обаятелен, остроумен, галантен, эрудирован и добродушен. И соблюдал определенный «кодекс чести» - никогда не встречался с двумя сразу, не изменял и не провоцировал ревность. Даже если бы он не был так красив внешне, успех у женщин все равно бы имел. Хотя, бесспорно, именно эти невероятные глаза и улыбка действовали, как манок.
Мне досталась неблагодарная роль наперсницы в его сердечных делах. Лучше бы я не знала половины того, чем он делился, чтобы не портить свое о нем впечатление! Я всячески пыталась наставить Марко на путь истинный, он же, в свою очередь, высмеивал мою глупую влюбленность. На почве взаимных претензий мы без конца ругались и на какое-то время охладели друг к другу, тем более Марко поступил в университет, и его затянуло в водоворот веселой студенческой жизни.
Впрочем, через какое-то время мы смирились с тем, что личная жизнь каждого – это его неприкосновенная территория, и вернулись к нашему дружному тандему. Марко, в свободное от романов время, стал незаменимым спутником во всех поездках и приключениях. Правда, и здесь были свои сложности. Я, к тому моменту считавшая себя полноценной и уверенной личностью, превращалась в какого-то недочеловека, стоило нам вместе пройтись по улицам. Восторженные взгляды в сторону Марко тут же превращались в подозрительные, презрительные и ненавидящие. «Что эта замухрышка делает рядом с таким красавцем?» - вот что читалось в этих взглядах. Трудно представить, какой красоты должна быть девушка, чтобы смотреться достойно рядом с Марко. Позже, когда я переросла подростковые комплексы (худоба, длинные руки-ноги и прыщи – стандартный набор), мне стало даже льстить, когда нас принимали за пару и отчаянно мне завидовали. Что там! Я даже стала откровенно этим пользоваться, чтобы досадить какой-нибудь заносчивой девчонке или вызвать ревность в парне, который мне на тот момент нравился, благо Марко мне в этом охотно подыгрывал.