Страница 26 из 55
Удивила меня Галя. Весь день, пока Витька собирал вещи, она просидела с Таней под навесом, о чем-то тихо разговаривая. Присматривала за ней, приносила то воду, то какие-то мелочи. И, может, мне показалось, но они обе плакали. На причале, прощаясь, они с Таней вдруг крепко обнялись. Мы с девчонками удивленно переглянулись – никто не ожидал от Галки такого проявления чувств. Что бы ей ни двигало, но с этого дня она переменилась. Стала мягче и тише. И, хотя по-прежнему держалась особняком, перестала злословить и нарываться на ссоры. И к Марко так явно уже не набивалась, лишь бросала издалека тоскливые взгляды.
- Такой ты мне больше нравишься, - как-то заявил он, шутливо ущипнув ее за смуглое плечо.
Галя вывернулась, чертыхнулась и отошла. Глядя ей вслед, Марко лишь плечами пожал:
- Что-то я совсем с девушками заигрывать разучился! Мне кажется, или она сама хотела, чтобы я на нее внимание обратил?
Я только головой покачала. Те же грабли, вид сбоку! Пока она активно искала возможности сблизиться, его это только раздражало. Стоило же включить недотрогу – и у него уже проснулся азарт завоевателя.
- Смотри, может, это она намеренно тактику поменяла, чтобы тебя заполучить. С нее станется!
- Не знаю, не знаю, - задумчиво произнес Марко, почесав заросшую щетиной щеку, - не поймешь вас, красивых!
Я дистанцировалась, пусть сами разбираются, кто кому нравится! Если бы мне и хотелось, чтобы Марко перестал вспоминать о Рите, то уже не с помощью такой стервы, как Галка! В конце концов, он – взрослый мальчик, решит, нужно ли ему это наказание под оболочкой девушки с обложки.
А у меня все не выходила из головы сцена встречи со знахаркой. Казалось бы, куда проще – ну, перепутала меня с кем-то полуслепая, выжившая из ума бабка! Отмахнуться и забыть. Но у меня почему-то не получалось. Был еще один вариант – вернуться и расспросить, кто такая Катажина и почему она «живет у меня в душе»? Но при одном воспоминании о Ядвиге меня пробирал озноб, и я понимала, что если и пойду в деревню, то ее избу буду обходить стороной.
Между тем наслаивались новые события и впечатления, которые постепенно затмили это происшествие. Странно, когда я вспоминаю это лето, мне сложно воссоздать четкую картину каждого дня. Это, скорее, напоминает размытый кадр, когда снимаешь, например, из окна движущейся машины, и на пленке нет неба, поля, города – есть разноцветные полосы, в которых можно только угадывать конкретные детали.
Точно также я не смогла бы, попроси меня кто об этом, рассказать о развитии нашего романа с Лукашем. Вы когда-нибудь слушали влюбленных? Они вспоминают либо об особо романтических моментах, либо о ссорах. Две крайности, между которыми, собственно, и размещаются остальные воспоминания. Может, все потому, что очень сложно передать словами те мгновения, когда постепенно сближаешься с другим человеком, узнаешь его особенности и привычки, открываешься ему навстречу и впускаешь в сердце волшебное, упоительно волнующее чувство влюбленности.
Как-то в журнале я встретила статью с заголовком: «Проявите любовь», еще посмеялась про себя, что восприняла это с точки зрения фотографа. Проявить. Закрепить то, что так эфемерно и с таким трудом поддается конкретике. Так и с Лукашем. Могу вспомнить какие-то смешные или трогательные моменты, как кадры на пленке, но полностью картину воссоздать не смогу.
Щелк.
Наша первая прогулка. Мы возвращаемся уже затемно, когда все разошлись спать. Останавливаемся у входа в женскую половину барака, Лукаш, поколебавшись, все же целует меня в щеку. И тут же говорит:
- Дай, что ли и вторую щеку поцелую, чтобы первая зря не краснела!
И, не дожидаясь моего согласия, целует еще раз. Мои щеки и правда горят огнем, только вот как это можно было разглядеть в темноте? Разве что почувствовать?
Щелк.
- И какими же из семи добродетелей мой рыцарь уже овладел? – принимая игру, начала насмешничать я.
В тот день мы загорали на берегу речки, и Лукаш стал дурачиться, вставая на одно колено и клятвенно заверяя, что во имя меня, прекрасной принцессы, он готов совершать подвиги!
Лукаш приподнял брови:
- А они строго определены?
- Ну, да. Ах, я все забываю, что ты единственный технарь, затесавшийся в нашу компанию историков-всезнаек! По регламенту настоящий рыцарь должен уметь ездить верхом, фехтовать, обращаться с копьем, охотиться, плавать, играть в шахматы или шашки, а также сочинять и петь стихи в честь дамы сердца.
- Ого! Ну, основное я понимаю, но шахматы-то зачем? Хотя, подожди, наверное, для развития стратегического мышления, да?
- Думаю, да. Бывали случаи, когда за шахматной партией решался исход переговоров между противниками, неплохая альтернатива военным действиям?
- Сейчас бы об этом вспомнили…Все, все, - поспешно сказал он, увидев, как я поморщилась, - ни слова о политике. Что ж, принцесса, с воинскими доблестями у меня плоховато, шахмат нам здесь не достать, что там остается? Стихи и плавание?
И он бросился в воду, принялся плавать кругами и выкрикивать совершеннейшую чушь, правда, рифмованную. А я сидела на берегу и смеялась, пока он и меня не стащил в воду…