Страница 19 из 53
— Ради этого стоило спуститься сюда.
Голос казался родным. Он не вызывал воспоминаний и не причинял боль. Эрри обернулся,и на лице его заиграла улыбка.
— Жаль, что всё так произошло, дорогуша, но вместе мы найдём выход.
Сердце Лиса преисполнилось надежды. Огонь значительно облегчал его состояние, но как только красные языки пламени исчезали, юноша умирал. Тело ломало, пространство вокруг накалялось и рисковало треснуть, как и голова. Но пришла Эсми, а значит, близились перемены.
— Подойди ко мне, и я помогу.
Эрри ринулся к своей госпоже через горящий коридор. Как когда-то давно, при лесном пожаре, он ринулся к матери сквозь опаленную листву. Почва обжигала его лапы, а дым забивался в лёгкие, но лисица знала, где искать спасение, и сын неотступно следовал за ней.
Эти воспоминания пришлись очень некстати. К горлу подступила тошнота. Однако Лис уже находился в объятиях своей госпожи.
— Я знаю, тебе плохо. Но скоро всё это закончится.
Лапу Эриодора пронзила острая боль. Он тут же перекатился в зверя, чтобы оценить врага. Земляной волк, похожий на гиену недоростка, не выглядел как свирепый хищник. Лис за секунду бы сжал челюстями его тельце, но неожиданно подоспел следующий противник, с изворотливым, как у хорька телом, и кошачьими когтями. Вдвоём им удалось повалить Эрри. Лис растерялся и не смог отразить атаку. К тому же он был не в состоянии драться.
Горящий обломок стула налетел на дерущийся комок, и животные отпрыгнули в стороны. Каждый из них страдальчески зашипел, но только не Эрри. Сейчас он не чувствовал боли. Поддавшись слепой панике, Лис побежал к выходу. Охваченное пламенем сидение тут же налетело на него, откинув в сторону.
Только Эсми было всё нипочём. Пума шла по горящей качающейся комнате, словно по чистой твёрдой земле. В следующий момент она перекатилась в зверя, в один прыжок настигла Лиса и схватила его за шиворот. Эрри принялся дёргаться и истошно скулить.
Последнее, что он увидел - это широкая морда уродливого чёрно-белого зверя. Лис не смог выдержать ужас своего положения и потерял сознание.
Холодные капли падали с потолка, отражаясь неприятным звоном. Эрри не хотел открывать глаза. Он лежал на холодном, сыром полу, боясь пошевелиться. Лису было холодно, но при этом он весь взмок и чувствовал себя так, словно искупался в испорченном, провонявшем супе. Царящий вокруг шепот действовал на нервы. Голоса напоминали о чём-то важном, и Лису захотелось, чтобы они сразу исчезли.
— Отойди от него! Помнишь, что он сделал?
— Нет же! Это он нас тогда веселил.
Нехотя Эриодор поднял взгляд. Лучше бы он этого не делал. Перед ним оказался экипаж судна. Того самого, на котором он переправлялся несколько месяцев назад. И раз моряки узнали его, фролит прибывал в человеческом облике.
«Госпожа предала меня. Она оставила меня умирать».
Сквозь Лиса будто бы прошёл десяток стрел.
Эрри со стоном отвернулся и прислонил голову к холодной стене.
— Всем назад! — капитан хотел отогнать матросов от убийцы. Делал он это в своей манере, будто раздавал команды во время непогоды, скрывая тем самым страх.
«Это он во всём виноват!» — мысль абсурдная, но Лису она казалось единственной верной. Он сумел пересилить себя и встал. Фиолетовый камзол порвался в нескольких местах и заметно обуглился. Коса на растрепанных, торчащих в разную сторону волосах уже не смотрелась так элегантно. Эрри выглядел как оживший мертвец: он был бледен и имел огромные синяки под глазами.
Капитан поздно сообразил, что надо отступать. Словно обессиленная собака, уже не рассчитывающая на успех, Эрри прыгнул на ньюфрима. Лис даже не попытался перекатиться. И когда мужчина оттолкнул его, Эрри встал на четвереньки и угрожающе зарычал. И то, что делал он это в человеческом облике, придавало ситуации ещё большую жуть.
Моряки оставались на другом конце камеры. Готовые защитить себя в любой момент, они не спускали взгляда с Лиса. Но начать бой никто не решался.
Эрри не осознавал, зверь ли он сейчас или человек. Безуспешно он предпринял ещё пару атак. Но был настолько обессилен, что никто не воспринял их не всерьёз. Пол ходил под ногами ходуном. Волны, то и дело опрокидывающиеся на корабль, отбрасывая фролита то на стену, то на решетку.
Эриодор никак не мог сфокусировать взгляд. Пространство плыло, ожоги на ладонях, наконец, дали о себе знать. Жалобно заскулив, юноша пристроился в углу. Теперь идея сжечь себя казалось не такой уж безумной. На ощупь Эрри попытался найти зажигалку. Но здесь её не было. Теперь его ничто не могло спасти, оставалось только умирать, долго и мучительно. Фролит обхватил ноги руками и закрыл глаза.
— Эрри, — позвал его мягкий, знакомый голос. Лис встрепенулся и принялся искать его источник. От резкого движения голова закружилась и запульсировала болью. А голос сразу изчез. Разочаровавшись, Эрри принял прошлое положение. И услышал призыв снова.
На этот раз открывать глаза он не стал. Из темноты возникло пространство камеры: всё те же грязные полы, решётки и лужи. Только пахло по-другому. Хвоей, чистым морем и цветущим чаем. Эрри заметил лиса. Зверь светился силой и здоровьем. Сильные лапы твердо стояли на зыбком полу, хвост ели заметно подрагивал. Зверь смотрел на Эрри и не мигал. Страно было то, что лис имел пепельно-чёрный окрас.