Страница 81 из 100
После пригорка дорога стала куда ровнее и приятнее, хоть и являла собой обычную проселочную дорогу. Даже странно было, что к такому громадному городу ведет не мощеная камнем тропа.
Здесь уже повсюду сновали представители Первых рас. Джереми, стараясь не пялиться слишком уж откровенно, изумленно разглядывал хрупких высоких эльфов, гномов, которые явно предпочитали передвигаться большими компаниями, деловито спешащих куда-то гоблинов, а пару раз навстречу им проходили огромные, метров пять в высоту, великаны.
Гномы и гоблин насмешливо глядели на Джереми, который выглядел, как ребенок на каком-нибудь театральном представлении, но молчали, не желая, видимо, его смущать. Джереми же все больше испытывал желание ущипнуть себя за руку – все казалось сном.
В любом случае, до огромных распахнутых настежь ворот они дошли быстро, и теперь уже Джереми испытал на себе все любопытство обитателей города. На него смотрели все без исключения – выряженные в тяжелые старомодные доспехи стражники у ворот, детишки самых разных «мастей», да и взрослые тоже не отставали. Данаршайтук раскланивался со знакомыми, которых у него, похоже, было до неприличия много.
– Извините, – обратился к нему Джереми, когда они свернули с главной улицы.
Гоблин кивнул, показывая, что слушает. Джереми, зачарованно разглядывавший искусно построенные дома и красиво уложенную брусчатку, едва не забыл, о чем хотел спросить.
– Во всех наших книгах написано, что расы держатся обособленно. А тут – все вместе, – заметил Джереми, с легким удивлением глядя на миловидную эльфку, приветливо обнимавшую низкорослую коренастую представительницу прекрасного гномьего пола.
Джереми ужасно захотелось посмотреть, есть ли у нее борода, но вовремя сдержал свой любопытный нрав.
– Это верно. Каждая раса здесь живет на своей земле. Но Куоли – город особенный. Он стоит в центре, и к нему ведут все дороги. Все сделки, торговля и договоренности вершатся здесь. А я – здешний градоправитель, – ответил Данаршайтук, и Джереми понял, отчего у него так много знакомых.
Конечно, странно было бы не знать в лицо своего «мэра». Судя по всему, этот гоблин был очень стар; иногда он выражался так, будто лично был знаком с теми, кто жил многие сотни лет назад. О сроках жизни Первых рас было известно ничтожно мало, а спрашивать Джереми постеснялся. Неуемное любопытство хорошо в меру.
– Можно ответный вопрос? – спросил Данаршайтук, снова сворачивая на малолюдную (или малорасную?) улицу.
Гномы шли позади них, о чем-то оживленно споря. Джереми вообще заметил, что эта парочка братьев умудрялась найти повод для дискуссии буквально во всем. Он был уверен, что если показать этим двоим белый лист, один заявит, что он белый, а второй – что черный.
– Конечно, – ответил Джереми, продолжая глазеть по сторонам.
Его восхищало буквально все: и необычные наряды, и запахи, и даже развешанное кем-то на балконе белье приводило Джереми в восторг своей обыденностью. Он будто бы до сих пор не мог поверить в то, что это все – настоящее, а не игра каких-то актеров. Повсюду слышалась незнакомая речь, и Джереми запоздало задался вопросом, откуда представители Первых рас знают его человеческий язык.
– О, а откуда вы знаете мой язык? – забыв совсем, что была очередь Данаршайтука задавать вопрос, выпалил Джереми.
Гоблин укоризненно глянул на него, а потом вдруг расхохотался скрипучим смехом. Гномы, заинтересованные такой реакцией градоправителя, поспешили нагнать их.
– Какие вы все одинаковые! – покачал головой гоблин, видимо, наслушавшийся от предыдущих отмеченных вопросов. – Надо бы написать какую-нибудь инструкцию и выдавать ее каждой прибывающей сюда паре... Твой язык – общий. Ведь все маги разговаривают на одном языке?
Джереми, смутившийся в первое мгновение, кивнул.
– Ну, есть какие-то диалекты, но в целом да, – согласился он.
Гоблин указал ему длинной рукой направление, и сам повернул в тихий переулок. Гул рыночной площади поутих, и стало почти спокойно. Почти – потому что многочисленные птицы, коты и собаки очень активно переговаривались, отвлекая Джереми.
– Этот язык и создавался для вас. Мы всегда говорили на своих языках и знали языки друг друга, но ваш человеческий вид никак не мог их выучить. Наша манера речи не подходит для вашего горла, поэтому и был составлен общий язык. А здесь среди нас полно тех, кто присутствовал при нашем переселении. И они учат общему языку своих детей, это традиция.
– Но общий язык ведь вам не нужен, – робко заметил Джереми, останавливаясь следом за своими попутчиками у длинного двухэтажного дома.
Гоблин с любопытством посмотрел на него.
– Не нужен, – согласился он. – Но периодически к нам попадают такие, как ты. Думаю, ты согласишься, что наше знание твоего языка немало облегчило тебе жизнь. Это дань уважения тем, кто обеспечил нам безопасную жизнь, – пояснил Данаршайтук. – А теперь мой вопрос – что не так с твоей птицей? Она не фамильяр, это точно, но и обычной ее не назовешь. Что-то такое от нее чувствуется...
Джереми покосился на Амикуса, о котором уже успел позабыть. Ворон последние полчаса вел себя тихо и, кажется, даже не шевелился.
– Ты позволишь рассказать? – спросил Джереми и тут же заметил на себе заинтересованные взгляды гоблина и гномов.
Амикус, поразмыслив немного, неохотно кивнул. Дар речи к нему все еще не вернулся, а может быть, он просто не хотел его демонстрировать. Впрочем, Джереми не был уверен, что Первые расы понимают звериный язык.