Страница 8 из 100
Милл, напротив, от злости покраснел и натужно задышал, будто раздразненный бык. Послышались смешки – не входящие в число почитателей Алексиса студенты развеселились, припомнив его фееричный провал. Неделю назад в Академию прибыл старший Милл – проведать сына и пообщаться с руководством Академии. Любимый сын с апломбом преподнес отцу собственное изобретение: изящную булавку, которая, по замыслу создателя, должна была отгонять от одежды мелкий мусор и грязь. Задумка была хорошей, но исполнение подкачало – не успел гордый отец нацепить булавку, как она тут же выкрасила его дорогой серый костюм в ярко-желтый цвет.
Старшему Миллу достало выдержки вежливо посмеяться вместе со всеми и посоветовать сыну впредь тщательнее проверять зачарования на артефактах, но в глазах многих студентах Алексис Милл опустился на подобающее ему место.
К слову, позже господин советник отозвался сына в сторону и что-то долго ему втолковывал. Что именно, никто не знал, но вернулся от отца Милл хмурым и злым на весь свет.
Теперь же Джереми наступил на его больную мозоль. Алексис насупился, обвел мрачным взглядом оценивших замечание студентов и, резко размахнувшись, выбросил кулак в лицо Джереми.
Тот с места не сдвинулся – незачем было. Кулак Алексиса провалился в пространственную складку, которой Джереми загодя окружил себя, прекрасно догадываясь, что дело может кончиться дракой.
Благо, его сокурсники-пространственники, явно видевшие все его манипуляции, своего сдавать не стали. Крис исподтишка даже показал ему большой палец за выдумку.
Когда его кулак провалился куда-то в пустоту, Милл от неожиданности испуганно взвыл. Его кулак при этом живописно торчал в другом конце аудитории – именно туда Джереми сделал конечную точку выхода. Отшатнувшись, Милл разъярился еще сильнее и попытался зайти сбоку, понадеявшись, что слабак без фамильяра не сможет держать круговую оборону.
Милл жестоко просчитался – такая магия для Джереми была мелковата и хоть и истощала силы, но не слишком ощутимо.
Забыв о драке, Милл разжал кулаки и стал пытаться выцарапать Джереми из его кокона. Его рука снова занырнула в складку где-то у шеи Джереми и вынырнула, к полной неожиданности самого Джереми, у плеча одной из девчонок.
Испугавшись внезапной грубой хватки, девчонка завизжала от ужаса. Ее фамильяр – юркий хорек, кинулся на защиту хозяйки и, заскочив на стол, перепрыгнул с него на лицо Милла, вцепившись в него когтями.
Милл, беспорядочно махая руками в бесплотных попытках отодрать цепкого хорька, забегал по аудитории.
– Прости, пожалуйста, так не должно было быть, – повинился Джереми перед однокурсницей, Лиззи, которая все еще испуганно хватала ртом воздух и потирала плечо – Милл впился в него пальцами так, что ощутимо покраснела кожа.
Одна из целительниц немедленно подбежала лечить синяки, и Лиззи пришла в хорошее расположение духа. Джереми же мысленно порадовался тому, что все целители были такими – дар лечить одновременно закладывал в них стремление помогать ближнему и делать все, чтобы унять их боль. Правда, гадов вроде Алексиса они лечили тоже, и в этом был ощутимый минус.
– Что здесь происходит?! – рявкнул с порога сэр Джонс, за которым неторопливо трусила пума.
Герда раздраженно заворчала из-под стола, и Крис несильно дернул ее за ухо, шепотом начиная читать ей правила поведения.
– Кэрри, ко мне! – позвала Лиззи, до того и не думавшая вмешиваться.
Алексис, вчера толкнувший ее на обеде так, что она облилась чаем, определенно не был ее любимцем.
Хорек, услышав хозяйку, юрко спрыгнул на пол и вернулся к ней.
– Недоразумение, сэр, – вежливо пояснил Джереми, передвигаясь так, чтобы Лиззи не было видно.
Сэр Джонс понимающе закивал головой. Его пума хмуро воззрилась на Джереми и нервно дернула хвостом.
– Учитывая, что я из коридора чувствовал колебания чар, которые отнес бы к пространственным, Хортэр, я охотно вам верю. Затем была целительская магия, и все это наводит меня на интересные мысли, – заложив руки за спину, сообщил сэр Джонс, твердо вышагивая перед застывшим на месте Джереми. – В мою стройную схему не вписывается только раненый Милл, а потому – жажду объяснений.
Где-то на заднем плане поскуливал расцарапанный Алексис. Целители, поглядывая на него, не решались подойти без дозволения учителя, но руки чесались явно у всех, кроме Мари и той девчонки, что помогла Лиззи. На любое исцеление тратилась прорва магии, а недоучки-студенты, к тому же, плохо умели ее рассчитывать, а потому выкладывались сильнее, чем их взрослые коллеги.
Джереми, вздохнув, неприязненно покосился на Милла, но промолчал. Вмешивать в мелкий бытовой конфликт преподавателя ему не хотелось. Милл снова что-то проскулил, и сэр Джонс потерял терпение.
– Вылечите его уже! – бросил он радостно рванувшимся с места студентам-целителям.
На потоке их было всего четверо, так что добровольцев, учитывая выбывших из игры, оказалось двое. Джереми злорадно покосился на Милла, не забывая удерживать на лице виноватое выражение и смотреть в пол.
Недоучки-целители лечили, конечно, хорошо, но магию сдерживали плохо, и она обжигала практически всегда. Джереми, переживший уже утром эти незабываемые ощущение – будто руку сварили в кипятке, теперь ждал последствий лечения Милла. Все же лицо – не рука.
Конечно, Джереми понимал, что злорадствовать нехорошо, но ничего не мог с собой поделать. Милл цеплялся и к нему самому, и к Нитьен, с завидным упорством, так что враждовали они давно и взаимно.
Милл заверещал тоненьким голоском, когда целители начали свое «черное» дело, вызвав очередную волну смешков.