Страница 37 из 100
Я до сих пор не могу оправиться от того ужаса, который ощутил тогда, в день моего второго рождения. Как же мы ошиблись в расчетах! Годи и Элли дали мне возможность проживать несколько жизней, «воскресать» в нужное время, и я считал, что просто буду появляться там, где понадоблюсь следующей паре.
Но, черт возьми, как же мы ошиблись! Забыли банальнейший закон природы – ничто не появляется из ниоткуда. Магия позволила мне прожить дольше, чем мне было отпущено... Но рождаюсь я, как и все люди – обычным младенцем. Обычным младенцем, с разумом и знаниями взрослого мужчины, которым я умер.
Не представляю, как я не сошел с ума. Как же это страшно – быть бессловесным, беспомощным существом, которое все понимает, знает больше, чем новоявленные родители, но ничего не может сделать и полностью зависит от других. Умирая от проклятия в первой жизни, я убедил Годи провести ритуал в надежде избавиться от жизни овоща... И все же в следующей жизни я снова им стал».
Джереми прикрыл дневник, который читал вслух, и надолго замолчал. Из своего сна он хорошо помнил, в каком плачевном состоянии был Нидайн, который не вставал с постели и медленно угасал, ненавидя такую свою жизнь.
– Неужели он действительно все помнил, когда был младенцем? – поежилась Нита, сидевшая напротив него, опираясь на ствол дерева. – Как же это ужасно!
Джереми только кивнул, соглашаясь с таким выводом. Впрочем, Годайн и не мог знать, что выйдет в итоге из такой рискованной и беспрецедентной затеи. Обмануть смерть и возрождаться раз за разом – такое ни одному некроманту не приснится даже в самом приятном сне.
– Только я кое-чего не понимаю, – продолжила размышлять Нита, которая с момента их привала вела себя на удивление спокойно, будто примирившись с тем, что с ними случилось.
Углубившись в лес и прочно сойдя с тропы, они нашли небольшую поляну, которую с трех сторон закрывали голые скалы. В расщелинах то и дело мелькали ящерицы, брюзгливо поглядывая на неожиданных нарушителей их территорий, а пару раз Джереми отчетливо видел змей, но выбирать особенно не приходилось.
Весна уже захватила их королевство, вольготно в нем расположившись, но ночами все еще бывало очень холодно. И если в общежитиях Академии о таких мелочах никогда не думалось – какая разница, что там на улице, если спишь в теплой кроватке? – то теперь волей-неволей пришлось. И пусть от холодных камней проку было мало, они хотя бы закрывали от ветра.
Джереми, едва они решили остановиться здесь, иронично подумал, что утреннее решение затолкать в свежезачарованную сумку одеяло с подушками оказалось гениальным.
– Всего лишь кое-чего? – невесело хмыкнул Джереми, у которого, задайся он целью, составился бы целый огроменный список вопросов.
Нитьен от его вялого сарказма только отмахнулась, продолжая что-то усиленно обдумывать.
– Когда я читала про Годайна, в книге точно было сказано, что он был артефактором. А в дневнике написано про ритуал... – протянула она.
Джереми озабоченно потер пальцами лоб, припоминая.
– Ну да, барьер же считают артефактом, – просветлел он, но тут же снова помрачнел. – Значит, я снова ничего не понимаю. С другой стороны, ты тоже не должна уметь перемещаться, но спокойно это делаешь.
Нитьен зябко поежилась и поплотнее запахнулась в куртку, которую они чудом не оставили в доме сэра Ассера. Воспоминания о первом перемещении до сих пор вызывали у нее острый приступ тошноты, а вторая попытка перемещения и вовсе стоила ей выговора от обычно спокойного Джереми. Не говоря уже о том, что, по словам Джереми, она их едва не убила этим своим перемещением. Словом, не за что было Нитьен любить пространственную магию.
– Ну не так чтобы спокойно, – проворчала она, стараясь не слишком критиковать чужой дар – уж очень Джереми его любил. – То есть Годайн тоже умел пользоваться магией, которая не была дана от рождения?
– «Понадоблюсь следующей паре», – процитировал Джереми, заглядывая в дневник.
Нита нервно покусала ноготь на указательном пальце, а затем, вспомнив вдруг, что с самого утра не мыла руки, брезгливо поморщилась.
С осознанием того простого факта, что ей теперь даже руки негде вымыть, пришло и уныние. Нитьен вдруг остро ощутила, что им негде жить и нечего есть, да и о личной гигиене и санузле можно было смело забыть. Склонная к педантичной чистоплотности, оторванная от привычных удобств, Нита почти впала в отчаяние.
А ведь прошло всего-то неполных три часа с тех пор, как они были в нормальном цивилизованном доме. Солнце едва-едва начало клониться к закату, а Нитьен уже ощутила себя ужасно грязной и абсолютно несчастной. И уже даже не потому, что считалась изменницей в родном королевстве.
Усилием воли отогнав от себя депрессивные мысли, Нита обдумала слова Джереми, который рассеянно вертел в руках первый том дневника. Они едва ли дочитали первую запись, а уже вляпались в новые тайны. Страшно было представить, что крылось в следующих дневниках!
– Погоди, ты думаешь?.. Первыми были Летиция и ее сестра, дальше – Годайн и его жена... И вот теперь мы? Значит, мы не единственные столкнулись с этими метками? – сложив воедино все, что они обсудили, изумилась Нитьен, подаваясь вперед.
Джереми неопределенно пошевелил пальцами. Насколько же все было бы проще, если бы сэр Ассер был рядом с ними! Реинкарнация он там Нидайна или нет, но он точно знал обо всем! И смог бы просто и понятно разложить все по полочкам.