Страница 21 из 42
– Хорошо, хорошо, – тотчас откликнулась Анастасия и улыбнулась нам.
Мне подумалось, что сорви я с Лиры всю одежду и овладей ею прямо на столе, среди пельменей, мама захлопает в ладоши от радости. Хотя нет, это, конечно, перебор…
Мы поднялись на второй этаж. Лира остановилась посреди своей комнаты и, уставившись на свои тапочки, спросила:
– Зачем ты приехал? Тебя Валов подослал?
– И да, и нет. Мне нужно знать, как ты узнала об ошибках в числе Е. Мне нужно знать всё…
У нее задрожали губы. Она шмыгнула носом, с которого так и не стерла муку. Мимика Лиры в этот момент напоминала мимику ребенка – испуганного и растерянного.
– Я уже сказала Константину Викторовичу… Я уже сказала ему, что больше не работаю на ФСБ. Я и так сделала всё, что могла. Больше от меня не будет пользы.
Я выслушал ее сбивчивый рассказ, нависая над ней, как строгий воспитатель над провинившимся школьником.
– Откуда ты знаешь?
Она уселась за стол и принялась нервно перебирать карандаши.
– Я не могу больше…
– Лира… – начал я.
– Оставьте меня в покое! – вдруг выкрикнула она.
Она кусала нижнюю губу. Мне почудилось, что продолжи я настаивать, она разрыдается.
Я помолчал, все так же неподвижно стоя у самых дверей, возле раковины.
– Он добрался до меня, – пробормотал я после паузы.
Лира вскинула на меня глаза.
– Что?
– Этот урод, заставляющий людей убивать себя. Он добрался до меня.
– К-к-как? – заикаясь, спросила она.
Я достал из кармана джинсов телефон и открыл окно с сообщениями от Тролля. Лира встала возле меня и долго читала нашу переписку.
– Это розыгрыш, – пролепетала она.
– Он всё про меня знает. Он видел меня на мосту.
– И ты хочешь, чтобы я… Нет, ни за что!
Я чуть было не взорвался. Сдержался в последний миг. Меня охватила апатия.
– Отлично, – сказал я. – Тогда прощай. Настаивать не буду. Ты мне помогать отказалась, и я это понял. Просто знай: ты закрылась в своей раковине, изолировала себя от мира, чтобы не спровоцировать приступы ОКР. Ты только о собственном спокойствии думаешь. А вот я уверен, что у тебя и совесть есть. Лира, если я завтра сдохну, сколько раз тебе придется вымыть руки, чтобы успокоиться?
Я понимал, что бью ниже пояса, но выбирать не приходится. В принципе, я не ждал какой-то реакции со стороны Лиры. Повернулся и вышел из комнаты.
Она перехватила меня в узком коридорчике, ведущем на лестницу и освещенном только дневным светом из комнат. Она сжала меня за локоть обеими руками, и я почувствовал ее дрожь.
В полумраке коридора я увидел ее большие серо-голубые глаза, полные слез и изрядно покрасневшие. На точеном носу белели остатки муки. Из-за того, что она кусала губы, они у нее припухли, и это выглядело соблазнительно… И как я раньше не замечал, что она красива? Очки, всегда заплетенные волосы и отсутствующее выражение лица скрадывали эту красоту.
Она сказала всего два слова, так тихо, что я ничего не расслышал бы, если не прочитал их по движению ее губ. Два слова, которые при других обстоятельствах звучали бы невыносимо сексуально, хотя сейчас и речи не шло о сексе.
Она сказала:
– Я согласна.
…Этим вечером мы приготовились выполнить сумасбродное задание Тролля под мостом. Я подъехал к торгово-развлекательному центру «Олимп» совсем недалеко от наших с Лирой домов. Лира сидела на заднем сидении и не подавала призраков жизни, хотя я не сомневался, что все ее чувства обострены до предела.
Мне вспомнилось сообщение Тролля, которое он прислал несколько часов назад:
«Ты гордый и самодостаточный парень, ты привык обладать женщинами, а не принадлежать им. Твое время прошло».
– Ну? – выдохнул я. Сердце билось со скоростью отбойного молотка.
– Я сейчас в обморок грохнусь, – слабым голосом отозвалась Лира.
Тем не менее, отступать она явно не собиралась.
«Ибо гордые должны быть унижены», – писала дальше эта самодовольная тварь. С чего в моей памяти воскресли эти слова?
– Раз, два, три, – выкрикнул я.
Мы выскочили из машины. Это было трудно сделать в нашем теперешнем положении, но мы это сделали.
«А что же может быть унизительнее, когда ты выглядишь глупо? Глупый, унизительный и бессмысленный поступок на глазах сотен людей, среди которых буду и я, – вот твой удел, Евгений Гардер».
Мы с Лирой стояли на освещенной фонарями парковке, среди кучи разных машин и множества спешащих по своим делам людей. Прохлада вечера окутала открытые участки тела. На нас с Лирой были надеты домашние халаты.
Одним движением я сбросил халат прямо на асфальт и краем глаза заметил, что то же самое сделала и Лира. Несмотря на холод, мне стало жарко от осознания, что на меня смотрят люди.
На мне красовались только черные кожаные трусы, кожаный же ошейник с цепью и сетчатый намордник, – костюм раба из секс-шопа. Я выглядел полным идиотом, как и хотел того проклятый Тролль. Лире куда больше шел наряд «госпожи»: нечто вроде кожаного бикини, сетчатые чулки на подвязках, черная фуражка, туфли на высоких каблуках и плетка. В другое время я залюбовался бы фигуркой Лиры, ее тонкой талией и неожиданно длинными ногами, но не сегодня…
Именно «госпожа и раб» были изображены на картинке, что прислал мне Тролль.