Страница 12 из 42
Мы помолчали.
Потом Алена сказала:
– К нам на работу… Я имею в виду областной комитет по управлению земельными ресурсами… В общем, к нам приезжал один японец, Харада его звали. Так вот, у него такие же понятия, как у тебя, Гардер. Япония развивалась без влияния христианства, которое смотрит на самоубийства отрицательно. Для японцев самоубийство почетно и уважаемо, если совершено ради сохранения чести и великой цели.
– Вот и я о том же, – пробормотал я.
– Ты странный, Женя, – призналась Алена. – И этим меня привлекаешь.
Мы сами не заметили, как заснули. Весь следующий день, в воскресенье, мы были предоставлены самим себе. Алена приготовила обед – обычные фаршированные перчики, – но я чувствовал себя на седьмом небе и даже забыл о злобных монстрах, что портят жизнь обычным людям.
В понедельник утром я отвез Алену в Роскомзем, где она трудилась, потом поехал на свою работу.
Мои коллеги весь день только и делали, что обсуждали самоубийства, захлестнувшие город. На обед я, как обычно, отправился в столовую через дорогу, где вкусно и сравнительно недорого готовят. По пути мне попалась похоронная процессия: из жилого дома, где находилась столовая, выносили закрытый гроб, женщины вокруг кричали, выли и рыдали.
– Ленкин сынок повесился, Юрий, – сообщила немолодая тетка своей подружке. Она не пыталась понизить голос.
Мне в глаза бросилась женщина в черном, шедшая возле гроба, пока его не погрузили в катафалк. Она не рыдала, лицо было сухим, но взгляд был абсолютно пустым… Мать Юрия? Скорее всего, так и есть.
Вдруг я живо представил себе, что хоронят меня, а рядом с гробом идут мои родители. И Алена… И у них такие же пустые, мертвые глаза.
Или еще хуже: хоронят Алену…
Осознание того, что такой ход событий вполне реален, ударило меня, точно молния. Я вздрогнул. Торговец Амулетами и его новый ручной зверь знают обо мне и Лире. Мы уязвимы даже более чем все остальные жители города.