Тотемы

«Связана? Как кто? Как хейн или как тахейм?» – рвались с языка вопросы, но Дайта закончила фразу:

– …и чем тусклее браслет – тем меньше времени ему осталось…

Алиса похолодела. Дайта озвучила то, чего она сама боялась больше всего на свете.

«Папа…»

– Это все очень интересно, но не будем забывать, что завтра у нас встреча со Старейшими, – с непонятным раздражением в голосе вклинился в рассуждения Артрэй. – И нам лучше обговорить возможные сложности сейчас, иначе нас с Алисой попросту выдворят за границу без всяких церемоний, а со мной вообще сделать то, что в прошлый раз не успели…

– Лучшим подтверждением, что ты достоин остаться, будет участие в Обряде Дарения. А это как раз завтра, – хитро прищурилась Дайта. – Ты ведь еще помнишь, чему я тебя учила, хаттар? Вот и используй во благо!

Алиса заметила, что поведение Арта поменялось, как только Дайта назвала ее внучкой. Он то и дело настороженно поглядывал в ее сторону, словно искал в ее облике ту девочку, которую потерял… Алису смущали эти взгляды и одновременно радовали. В Арте было что-то настоящее, как в папе, как в Даниле Никитиче – внутренняя сила, не позволяющая мужчине расклеиться даже в самых трудных жизненных обстоятельствах. В свои семнадцать Алиса еще не встречала того, кто вызывал бы по-настоящему сильное чувство. Не те фальшивки, которые часто путают с любовью, – не страсть, не влюбленность, проходящие спустя пару месяцев или того меньше, а всепоглощающую уверенность в правильности выбора, убеждение, что рядом свой человек, который не даст упасть, не бросит, не променяет и не станет истерить при малейшей проблеме. Перед глазами Алисы появилось лицо матери-предательницы. Но Алиса больше не ощущала себя виноватой за инцидент в больнице. Она согнула и разогнула травмированную ногу, специально желая почувствовать, как тянет сухожилия, как ноющая боль отдается где-то под ребрами. Да, Алиса хотела нравиться Арту, но хорошо помнила, зачем она шагнула в шепчущую тьму колодца, и эта цель была сейчас превыше симпатий.

Проснувшись, Алиса сначала не могла понять, где находится, но потом узнала  закругленный перламутровый потолок, что отражал солнечные лучи, льющиеся в окно. Она спустила ноги с лежанки на что-то теплое и мягкое. На полу завозились, и Алиса увидела спящего на одеяле Артрэя. Он не проснулся.

– А другого места, чтобы переночевать, не нашлось? – сквозь зубы прошептала она и направилась к выходу из раковины. Жутко хотелось в туалет. – Где тут у них то самое?.. – бубнила Алиса спросонья.

На воздухе было по-утреннему свежо. Густой запах растительности щекотал в носу, Алиса потянулась, разминая спину и плечи, и не сразу заметила фигуру в зарослях у крыльца.

Среди листвы виднелось незнакомое девичье лицо.

– Привет… – произнесла Алиса и замялась, не зная, что еще сказать.

Незнакомка не выглядела дружелюбной. Прищуренные глаза смотрели с подозрением и непонятной неприязнью.

– Ты пришла с Артрэем? – наконец нарушила молчание девушка.

– Да…

– Вам здесь не рады. – Категоричное заявление не добавило ясности в причину неприязни.

– Почему? – сделала наивное лицо Алиса. – Может, у вас к Артрэю свои счеты, а мне почему?

–  Ты пришла с этим чудовищем, значит, сама такая же… – прошипела девчонка.

– Может, и такая же, тебе-то что за печаль? – уже холодно высказалась Алиса. – Сначала встречаешь как врага, а потом жаловаться побежишь, что тебе тем же ответили?

– А чем ты ответишь, а ну… – девчонка двинулась к Алисе. За ней следом из кустов вышла приземистая лохматая собака.

Алиса устала удивляться этой немотивированной агрессии.

– Странные тут люди, – пожала плечами Алиса. – Такое впечатление, что нарочно провоцируете. Зачем?

– Струсила! Силенок у тебя не хватит, чтобы с хейной справиться, – наступала девчонка.

Алиса посмотрела на собаку. Выражение на мохнатой морде было такое, будто собаке было стыдно.

«Извини», – раздалось в голове. Больше собака ничего не сказала, но Алиса и так все поняла.

– Зачем мне с тобой справляться? Даже твоему тахейму за тебя стыдно…

– Ах ты…

Язвительная реплика сорвалась с губ именно в тот момент, когда в проеме появилась знакомая старушка с дредами.

– Камира! – гневно одернула девчонку Дайта. – Придержи язык, а то укорочу! Марш отсюда! – Бабка сделала пальцами неуловимый жест, и с веток и листьев сорвался целый рой насекомых. Они загудели и застрекотали вокруг Камиры. Заверещав, девчонка скрылась в зарослях.

– Ишь, засранка малая, – фыркнула Дайта. – Я ее с порога смерти вытаскивала, а она тут… – тут Дайта загнула такое, что Алиса покраснела, а бабка только захихикала, протягивая ей какой-то сверток. – Вот, переоденься, детка. Обряд Дарения будет в час стояния Сола, и лучше, если ты не будешь сильно отличаться от жителей селения.