Тотемы

Дайта приняла факел и шагнула к неподвижному Арту. Едва она опустила его, ветки сразу вспыхнули по кругу и огонь начал подбираться к телу.

– Стойте! – раздался неожиданный вскрик, и из толпы к разгорающемуся костру прыгнула женщина. Сложив ладони в Знак Хатт, она направила энергосгусток в костер, который сразу зашипел и погас.

– Как ты смеешь прерывать прощание?! – буквально зарычала Камира.

– Цыц, – холодно оборвала ее женщина.

– Хакса! – воскликнул Нартэн. – Хаксанна!

Прежняя Хакса мало походила на эту женщину-воина в облегающем костюме, явно изготовленном в технополисе, но Нартэн узнал ее.

– Ты вернулась, – констатировала Дайта.

– Ненадолго, – кивнула Хаксанна и приблизилась к телу Артрэя, словно выискивая на его лице признаки жизни.

– Что ты задумала? – спросил Райнас. – Мой сын мертв.

– Только его тело, – произнесла Хаксанна ледяным тоном. – Хотя ты много лет считал его мертвым…

Эти слова стегнули Райнаса не хуже кнута, в глазах загорелся гнев.

– Его душа пришла в этот мир с благословения Оранна, разве ты забыл, кодда?

Райнас смутился из-за этого напоминания, а из толпы собравшихся вышла худая женщина с заплаканными глазами.

– Ты ведь поняла о чем я, Налин, – обратилась к ней Хакса. – У твоего сына особенная судьба, и кончается она не на костре.

Вокруг зашептались.

– Таманна Дайта, – продолжала Хакса, – вы ведь почувствовали его дух, носящийся над огнем…

– Д-да, – неуверенно проговорила Дайта, вновь вглядываясь в неподвижную фигуру на панцире. – Думала показалось. Старею.

Дайта оглядела собравшихся и вдруг, остановив глаза на Верховном, спросила:

– Коргода, ты ведь читал книгу обрядов?

– Конечно, – удивился вопросу тот.

– Тогда я прошу для своего ученика посмертного уважения… Проведем обряд прощания, как это делали наши предки. Артрэй – ансар-кодда, хотя и не успел приступить к своим обязанностям, но…

– Я понял тебя, таманна, – кивнул Верховный. – Он погиб, спасая вас и девушку с Земли. Он несомненно достоин.

Хаксанна удовлетворенно кивнула.

Коргода распорядился, и четверо ансар подхватили панцирь с телом.

Пришедшие попрощаться с Артрэем снова зашептались, ведь обряд Перехода не проводился уже очень давно, о нем помнили лишь Старейшие.

Подготовка не заняла много времени. Ансары перенесли тело Арта к Начальному камню, и Верховный обратился к собравшимся:

– Хейны! Сегодня мы провожаем в новый путь воина с нелегкой судьбой. – Он кивнул Дайте, и та заговорила:

– Артрэй Хлисс был благословлен Оранном с рождения. Его мать молилась у Камня Рождений, когда у малыша в ее утробе не было шансов дожить до рождения. Ей так хотелось, чтобы он пришел в этот мир, что, на свой страх и риск, она вручила его судьбу в руки Оранна. Она вошла в нишу камня, и сердце Артрэя Хлисса забилось вновь.

Женщины зашептались, переглядываясь. Войти в нишу камня означало, что другого выхода у матери не осталось. На памяти живущих такое не проделывал никто, лишь старые записи рассказывали об отчаявшихся, которые посвящали своих нерожденных детей Оранну.

Таманна Дайта продолжала:

– Когда Артрэю исполнилось одиннадцать, его предназначение проявилось. Сам он считал, что такое благословление хуже проклятья, и я могу понять, почему он так говорил. Пускай ему и нелегко пришлось в этой жизни, но золотая метка Оранна дала ему шанс на жизнь другую. Никто из нас не знает, каково будет на той стороне, но от всего сердца хочу пожелать Артрэю Хлиссу удачи. Оранн привел его душу к нам, Оранн же и вернет ее туда, откуда взял. Пусть звездная тропа под его ногами приведет к счастью.

Залитая солнечным светом поляна тонотопа была полна людей. Хейны пересказывали друг другу историю появления золотых меток на руках погибшего, соболезновали отцу и матери, потерявшим сына.

Но когда тело Арта поместили в арку Начального Камня и сжали его пальцы на золотых рычагах, произошло неожиданное. На поляну тонотопа стали сбегаться тахеймы каждого из жителей. Появляясь прямо из воздуха, они окружали Начальный Камень, касались друг друга хвостами и крыльями, осыпали землю искрами. И менгир начал светиться. Слабое свечение становилось все сильнее. Верховный и остальные Старейшие видели такое впервые – тахеймы действовали без оглядки на своих побратимов, – и никто не мог объяснить их поведение.  Они словно тоже пришли отдать дань уважения.

Дайта пробралась ближе к камню, избегая прикосновений тахеймов, качающихся в своем бесшумном ритме. Ее глазам предстало небывалое зрелище: на груди Артрэя, словно спящего в выемке менгира, сиял золотой медальон. Сияние разливалось по неподвижному телу, и Дайта увидела, как на лице Артрэя проявляются черты его золотого тахейма.