Страница 3 из 65
— Ни с места! — рявкнули за спиной.
Пятачок очень явственно ощутил, как из направленных на него пистолетов вылетают крохотные свинцовые осы. Осы, которые не делают мед, а только жалят, жалят, жалят…
От финта чрезмерно развитой (для Очень Маленького Существа) фантазии мелко задрожали широкие розовые уши.
— Копыта на голову! — велел всё тот же властный уверенный голос. — Медленно!
На ум пришли строчки из учебника по выживанию, который его заставил прочитать от корки до корки Иа-Иа. Автор, некто Макс Пэйн, бывший агент по борьбе с наркотиками, настойчиво рекомендовал при наличии направленных на тебя пистолетов, немедленно включать Slo-Mo и медленно, медленно уводить бренное тело с линии атаки, попутно изничтожая супостатов всеми доступными средствами. Для профилактики, так сказать.
Но ведь Пятачок, за что Иа-Иа иногда называл его Остапом Бендером, свято чтил уголовный кодекс. И никогда не пререкался с представителями закона. Даже такого глупого, как у Кристофера Робина.
Вздохнув, Пятачок выполнил требования. Позади послышались осторожные шаги, потом к нему прикоснулась мягкая беличья лапка.
“Ведь Кролику отдадут! — с дикой тоской подумал Пятачок. — А этот зануда от полового воздержания совсем озверел!”
Выхода не оставалось. Вернее, как сказал бы Иа-Иа, выход есть всегда, — даже если тебя съедят, есть целых два выхода, — нет того выхода, который понравился бы Пятачку. Придется действовать по старинке. Он хоть и Очень Маленькое Существо, но тоже не любит направленное в свою сторону насилие.
Хрупкая беличья лапка от удара копытом громко хрустнула, но Пятачок уже взмыл в воздух. Этому фокусу — удару пятачком впередистоящего противника в прыжке с зависанием — его научил всё тот же духовный гуру Иа-Иа.
Ловчий пролетел под воздействием примененной к нему силы — что ни говори, а физика — это круто! — назад к двери. Прямо на оставшихся ловчих.
Зазвенели выстрелы, пули с треском вгрызались в деревянный пол, стены. Не долго думая (долго думать — это прерогатива Иа-Иа) Пятачок пнул стул, на котором до этого сидел, в сторону горе-стрелков. Кто-то затих, а остальные начали вести немного более прицельный огонь.
“Стрельба по бегающим свинкам? Какая мерзость!” — подумал Пятачок, нарезая короткий спринт по перпендикулярной полу стене. За ним по пятам вспучивались небольшие фонтанчики — пули выбивали дырки в дереве.
Вцепившись в лапу близлежащей белки, Пятачок, используя массу и разгон, лихо развернул её в сторону сослуживцев ловчего. Белка от испуга продолжала палить по инерции, Пятачку следовало лишь наводить пистолет на цель.
Стоило ловчим угомониться навек, как Пятачок четким уверенным движением нижнего копытца отправил последнего из них в глубокий, как мысли параноика, нокаут.
“Какого боксера спорт потерял! — подумал Пятачок, по хозяйски оглядывая заваленное беличьими тушками дупло. — Всё политика, политика!..”
Он достал из кармана синих штанишек нехилых размеров сотовый телефон, неловко ткнул неуклюжим копытцем в кнопку.
— Алло, Иа? Это я.
— Здравствуй, маленький Пятачок. Если это, конечно, ты, в чем я сильно сомневаюсь, — отозвалось в трубе.
— Иа, мне сейчас не до твоих философских выкладок!
— Этого следовало ожидать. Никому нет дела… Кстати, у тебя возникли проблемы.
— Да что ты говоришь?! — изумился Пятачок. — А я-то думаю: отчего тут всё кишит вооруженными ловчими!
— Ирония. Способ отделять себя от мира. В этом лесу, где постоянно толчется масса народу, так много иронии. И совсем нет гармонии. А это не такая вещь, про которую каждый знает, чем она пахнет.
— Кролик уже здесь? — грубо перебил ослика Пятачок.
— Это как посмотреть. С моей точки зрения, если ты понимаешь, о чем я говорю, ЗДЕСЬ никого, кроме меня, нет. Но с другой стороны…
— ИА!!!
— Да. Он уже там.
— Проклятье.
— Не ругайся, маленький Пятачок. Сквернословие суть путь к моральному падению.
— А его Родственники и Знакомые?
— Тоже. Но не все.
— Два раза Проклятие!
— Не парься, свинья! У тебя всё получится! Классно я подбадривать умею? Курсы психологии, как-никак. Хотя иногда мне кажется, что скорее никак, чем как, если ты улавливаешь мою мысль…
— Иа, что мне делать?
— Слушай меня. Ты медленно проникаешься осознанием своих безграничных возможностей, твои копытца наливаются силой…
— Слышь, ты, Кашпировский хренов, говори, где ближайший выход! — чуть ли не прорычал Пятачок в трубку.
— В двух соснах левее. Возле самого корня. Там такая относительно незаметная лазейка, даже твои обделенные мудростью…