Страница 303 из 306
Теплицы выглядели заброшенными. Несколько ламп над стендом с инструментарием перегорели, но поменять их крылатый не успевал, а звать кого-то из крылатых на помощь стеснялся. Пока все ресурсы шли на поиск Заафира, казалось кощунственным отвлекать кого-то из оставшихся в Отделе лае.
Заглянув в ведро, Ил вздохнул. Земля безнадежно засохла, и в ней, как слепок, отпечаталось несколько неглубоких круглых дырочек, которые наделал Рис, потыкав когда-то пальцем.
По наклейке на боку ведерка крылатый определил, что земля находится в Отделе уже три месяца. А по опыту Ил знал, что привезенная из других миров, она погибает через два.
Подтащив ведро в неосвещенный угол теплицы, где перегорело сразу две лампочки, крылатый перевернул его над огромным черным бидоном. Постучал о край, вытряхивая иссохшую землю. В основном Ил работал днем, но сегодня как-то не уследил за временем, и за прозрачным потолком уже сгущалась темнота. Солнце садилось с другой стороны Отдела, и тут уже была почти ночь.
Бидон был уже полон. Когда у крылатого засохла половина всходов, наплевав на самую лучшую подкормку и полив по часам, у него сдали нервы. Ил вытаскивал умершие ростки, гладил их грязными от земли руками и складывал в бидон.
Один из корешков Ил пытался реанимировать, и тот спутанным клубком лежал на краю стола. Поставив ведро на пол, крылатый аккуратно подобрал сухой комок. Чуда не произошло. Не помогли и силы самого крылатого.
Когда сосуд закончит свое развитие, все изменится. Вот только Вольф каждый раз уклонялся от прямого ответа, как скоро это произойдет. На это нужно будет несколько лет.
Может быть, десятилетий.
Погладив пальцами сухой корешок, Ил аккуратно положил его в бидон. Это был эальский плющ, дважды в год цветущий белыми мясистыми цветками. У хвостатых он рос почти по всему миру, наплевав и на холод возле полюсов, и на жару у экватора. Цветы срывали, жарили в масле и ели вместе с хлебом – блюдо получалось на удивление сытным и вкусным, а по вкусу напоминало курятину.
Постучав рукой по жестяному боку бидона, Ил отвернулся, стараясь не растравливать душу. За семенами плюща он отправлялся лично к эалям, выбрав самые лучшие. Надежды на то, что хоть они приживутся, были велики.
Поставив на место лейки и выровняв их по размеру, крылатый развесил секаторы. По коридору, отдаваясь эхом в стенах, начали приближаться шаги сменщика для вечернего полива.
Ил заметался по теплице, проверяя, все ли он убрал. Наткнулся на сломанные грабли, и бросился к бидону. Грабли испортил сам крылатый в приступе злости на себя, что не уследил за ростками.
Глухо стукнув, те воткнулись в землю, гордо встав вертикально. Илу такое положение не понравилось, и он перевалился животом через край бидона и растопырив для балансировки крылья, намереваясь выдернуть обломки и положить нормально, чтобы ничего не торчало.
Первый пункт ему удался, но вот уложить грабли крылатый не успел. В темноте под ним что-то зашуршало, напоминая крота. Ил нахмурился – никаких подземных грызунов в Отделе быть не могло просто по определению.
В ладони, сжимавшие деревянные обломки, что-то толкнулось снизу вверх, пачкая пальцы землей. Поползло юркой змеей к запястьям. В темноте крылатый успел заметить какое-то движение.
Терпеливо ожидать, что «это» доберется до его лица Ил не стал. Заорав и разжав руки, он дернулся назад, переваливаясь за бидон. Шлепнулся на спину, и подгребая крыльями, задом сдал назад. От его вопя торжественно лопнули еще три лампы прямо над головой, погрузив часть теплицы в непроглядную темноту.
«Это» ползло за ним, цепляясь к ботинкам крошечными щупальцами, перекидываясь на колени, расползаясь по одежде шевелящимся одеялом, хватало за руки.
Ил ощутил, что отростки у существа странные, не похожие на пальцы, с плоскими тонкими наростами, с одной стороны бархатными, а с другой – гладкими.
Ощутил.
И перестал орать. Эхо его крика еще металось по теплице, а крылатый уже перевернулся на четвереньки и запустил руки в шевелящееся нечто. Прижался лицом, понюхав существо.
Толкнув крылом дверь, в теплицу ворвался Джар, сжимая в руке уже раскрытый боевой шест и нож, готовый отбиваться от любого врага. Техник орал так, что наиболее реалистичным вариантом было, что его сейчас режут живьем.
Ил стоял на четвереньках, растопырив крылья и словно бодался с... Оперативник замер, силясь разобрать в темноте нечто шевелящееся и шелестящее. Оно медленно выползало из бидона.
– Позови Илью! – Выдохнул Миллениум, запуская в «нечто» ладони и в восторге шевеля пальцами. – Скажи ему!
Джар осторожно сделал пару шагов вперед. «Нечто» шевелилось, расползаясь плотным покрывалом по полу и захватив ножки деревянного стола, принялось переползать на столешницу.
Наклонившись, Ил осторожно подул на то, что держал в руках.
Крылатый заморгал – в коридоре было намного светлее, и полумрак теплицы казался абсолютной темнотой.
На ладонях, покрытых чем-то темным, ветвистым и шевелящимся, распускались цветы эальского плюща. Белые, с желтыми и фиолетовыми сердцевинками.
Джар вскинул голову, окидывая новым взглядом теплицу.
Из бидона, забравшись на стол и расползшись по полу, рос плющ. В его переплетениях запутались ростки ягодных клубней и что-то еще. Кажется, какой-то инструмент, разломанный на несколько частей.
Живое травяное одеяло росло.
Тянулось.
Заполняло собой пол.
Побеги забирались на столы, крепко цепляясь зелеными усиками.
Выстреливали зелеными листьями.