Страница 295 из 306
Но не поднималась рука ее унести.
Поэтому Сиф сделал все возможное, чтобы не подниматься на второй этаж. В холодильнике между молоком и яйцами даже обиженно дрожало разноцветное желе. А на столе остывал теплый хлеб.
День медленно угасал, даря последние лучи тепла крылатым на крыльце.
Надо бы вернуться в дом, включить свет на кухне. Накрыть на стол и поставить завариваться чай. Никто серьезно не пострадал от нападения химер. Крыло срастется, а новые перья вырастут.
Было бы из-за чего волноваться.
Опустив голову, Сиф осторожно прикоснулся губами к волосам Майри.
Так они и стояли, пока солнце не исчезло полностью за горизонтом, напоследок осветив Купол оранжевыми вспышками.
***
– Нет.
– Ну пожалуйста! – Заканючил Вольф.
– Не хочу. – Отрицательно мотнул головой Рис.
– А за конфетку? – Крылатый скорчил умильное лицо и принялся хлопать по карманам своего халата.
– Нет.
– Это только на пять минут!
– Нет! – Гибрид на всякий случай вцепился руками в лавочку, на которой сидел.
– Но ведь оттуда все намного лучше видно! Пожалуйста! Хочешь, я тебе вафельку дам? – Умоляюще попросил хирург.
Рис надулся, подозрительно осматривая Вольфа с ног до головы. Вафельки в кармане у него не было, как и конфеты. Но даже за целый килограмм Итаним бы не пересел на стул, стоящий на импровизированной сцене рядом с постаментом.
Ни. За. Что.
Он уже там один раз посидел. С Риса уже достаточно того, что его назвали сосудом.
Под боком у Карма и Дарелина было безопасно. По крайней мере они вели себя с Итанимом хорошо и в обиду не давали.
– Да отстань ты от него! – Наконец не выдержал сидящий справа от Дара Марек. – Какая разница, где Рису сидеть? Он и отсюда все хорошо видит и слышит!
Вольф поджал губы. Секунду поразмышлял – может, и в самом деле стоит отстать и успокоиться? Гибрида уже все крылатые видели...
– Малкольм, попроси Риса сесть на мое место! – Оглянувшись, крылатый нашел себе помощь. – Ты же один из его опекунов!
Рыжий, сонный и всклокоченный, медленно приблизился. Оценивающе глянул на хмурого Карма и напряженного Дарелина, на застывшее лицо гибрида между ними.
– Мелкий, давай пересаживайся. – Зевнув, сообщил Малкольм Рису. Протянул руки, собираясь сдернуть его с лавочки.
Насупившись, Рис наступил крылатому на ногу и резко отклонился назад, зарываясь затылком в полураскрытые перья лира.
Не ожидавший такой подлости от химереныша, Малкольм взвыл, намереваясь стукнуть опекаемого. Вот только руку его перехватили стальные клешни, не позволяя Риса даже тронуть.
Карм насупился, и спустя пару секунд разжал ладони.
– Рис не хочет пересаживаться. – Хмуро сообщил он, и сложил руки на груди. – Отстаньте.
Вздохнув, Вольф так и сделал. Не вырывать же детеныша из-под крыла у Дарелина! Да и потом, после химер боевой лир волновался чаще обычного, а заставлять его терять над собой контроль хирург не хотел.
Бросив десяток обиженных взглядов на химереныша, Малкольм ушел на свое место. Сомнений не оставалось – рыжий все тщательно запомнил и потом попытается цапнуть его.
Малкольм Карма бесил до черных пятен перед глазами. Вечером того дня, когда в Отдел прорвалась химера, крылатый явился к ним в дом на ужин и театрально запрокинув голову, сообщил, что его отстранили от поисков Зафа, поручив другое задание.
И оно состояло в том, чтобы приглядывать за детенышем. Выглядело это примерно одинаково – Малкольм где-то сидел и безостановочно ворчал. И чай ему не сладкий, и задание скучное, и химереныш недалекий – завели бы они себе лучше собаку.
Рис сам по себе был тихим, но в присутствии посторонних крылатых предпочитал вообще не отсвечивать.
Но самой популярной темой для комментариев у рыжего после «глупого кукленыша» был Заф. Если бы Малкольм был на его месте, то все сделал бы по-другому. Если бы Малкольм был Зафом, то предпочел бы никогда в Отдел не возвращаться, дабы не смущать всех братьев цветом своих перьев.
Если бы...
Если бы...
Карм сопел, напряженно вспушивал перья, и не в силах терпеть рыжего, в итоге уходил на кухню. Сразу же за ним молча удирал Рис, ходивший за крылатым как приклеенный уже несколько дней.
Спасение было кратковременным – Малкольм через десяток минут тоже перебирался из гостиной, безостановочно ворча про невозможность видеть сквозь стены.
И все начиналось с самого начала.
Умом Карамель понимал, что рыжий просто не любит Заафира из-за Белой. По мнению Малкольма, Заф не имел права даже предлагать Беаль свою ленту. Ведь она была чистокровной лае и прекрасным бойцом из хорошей ветви.
А кем был Заф? Лае-полукровка с кучей серых перьев, взявший от лиров их наивность и полную доверчивость. Сейчас к этому «послужному списку» добавился еще один пункт.
Полукровка, взявший себе под крыло детеныша из химер.
В этом Малкольм себе не отказывал, снова играя по лично придуманным им правилам. Заф не имел прав на такой поступок, а вот рыжий мог поступить так, как хотел.
Он же потомок Высших! Ему можно!
Карм все чаще думал, что спустить Малкольма с лестницы, как это однажды уже сделал его брат – весьма хорошая идея. И обещал себе, что если рыжий хотя бы затронет тему старых времен и старых законов – то он выбросит его из окна.