Страница 280 из 306
– Где нашел? – Перья время от времени выпадали, и порой можно было подобрать парочку на улице. Или в собственной ванной.
– На Меге. – Признался гибрид, продолжая протягивать ладонь. – Его Заф уронил. Это перо хорошее? Подойдет на замену?
Карм сглотнул комок в горле. Поднял ладонь, коснувшись кончиками пальцев белого пера. Похоже, его какое-то время прятали в земле.
– Тебе в глаз что-то попало? – Растерянно спросил Рис.
– Да ничего мне не попало... – Буркнул крылатый, попытавшись вытереть ладонью глаза.
Те жгло.
Какой же Карм сволочь.
А он еще не хотел, чтобы Дарелин брал детеныша под крыло!
Моральный урод!
– Я сделал что-то не то?
– Прости меня.
– За что?
– За все. Пожалуйста. – Попросил крылатый.
– Ладно. Прощаю. – Послушно повторил Рис, все меньше понимая происходящее. – Ты так ведешь себя, потому что я сосуд?
Раф вчера тоже приходил и извинялся. И утром второй крылатый, имя которого так и не было произнесено, тоже стоял на пороге и просил прощение.
Карм сгреб в ладонь белое перо, попытался вытереть лицо. Дернул крылом, и отрицательно покачал головой.
– Потому что ты ребенок моего брата. – Хрипло признался лае, и вскинув второе крыло, изогнул его над головой гибрида.
А потом, вскочив, быстро ушел в сторону лестницы.
Немного подождав, Рис наклонился, подбирая выроненное Кармом серое смятое перышко. Аккуратно расправил на ладони.
Посмотрел его на просвет.
И спрятал в кармане.
Солнцу под кожей было тепло.
***
Старые деревянные ступени легко ложились под ноги. Некоторые поскрипывали, но звук этот был приятным, и не резал больно по ушам. А еще за него не ругали.
С кухни доносился запах выпекаемого хлеба и немного – яблок. Волшебная мечта, что после ужина всем дадут по кусочку шарлотки, вот-вот могла осуществиться.
Подтащив к окну стул, крылатый выглянул наружу.
На зеленой траве играли дети. Совсем мало – остальных давно забрали в новые семьи. Да и сейчас было видно, что по посыпанной речным песком дорожке идут, держась за руки, еще двое взрослых.
Значит, вечером еще одна кровать опустеет. А может быть – и две.
А за ними кто придет? Родители?
Крылатый прислонился лбом к стеклу, силясь рассмотреть две фигуры на дорожке.
Родители... Ведь к ним он хочет вернуться. Если бы можно было исправить все, что было...
Мечты о том, что их заберут именно они, неожиданно отрезвили.
Две фигуры вздрогнули, смазались, сливаясь в одну большую кляксу.
Теперь по дорожке, медленно приближаясь к дому, шел лишь один крылатый.
С серыми, блестящими на солнце перьями, с длинной, тщательно заплетенной косой. В простых, немного заношенных, но очень знакомых вещах.
Боевой лир.
Их киррэн.
Дарелин.
Он приближался неотвратимо, и яркий идеальный мирок рассыпался под его ногами, как бумажный домик из опавших листьев, оголяя чистые воспоминания.
Никто не приходил забирать детей.
На ужин никогда не давали шарлотку. Да, ей пахло в коридоре, а потом в комнатах воспитателей.
Крылатый, стоящий на стуле, положил ладони на стекло.
Дарелин остановился, вскинул голову, заглядывая в каждое окно.
Сон, такой приятный, сладкий, истончался, но он сумел поймать взгляд отца перед тем, как проснуться.
Поежившись, Заф все же открыл глаза.
Перед ним, усевшись прямо на кучу гнилых досок, сидел златокрылый. На коленях у него лежал длинный, весь в щербинках и царапинах меч. Он был непомерно тяжелым, редко какой лае мог просто поднять его, не говоря уже о возможности орудовать двуручным клинком в бою.
На лице златокрылого застыло выражение глупой расслабленности и спокойствия. Не зная его, могло показаться, что Эрелим немного не дружит с головой. Такие лица порой встречались в других мирах у людей, и их носили деревенские дурачки – блаженные, вечные дети во взрослых телах, безобидные и послушные.
Заметив, что крылатый больше не спит, Эрелим склонил голову к плечу. Плащ за его спиной чуть шевельнулся.
Теперь златокрылый был похож на исхудавшую птицу.
Заф аккуратно сел, стараясь поменьше тревожить шуршащие листья. Собственное тело – еще неуклюжее, требующее огромного количества пищи и энергии, продолжающее свой рост, казалось ему непропорционально длинным и тонким.
Крылья, едва обзаведясь упругими перьями, сразу же теряли их, уступая место серому пушку, а те снова выпадали, замыкая круг.
В листьях, которые Заф сгреб в одну кучу и устроил себе постель под деревом, было тепло. И даже обнаружилось небольшое яблоко, почерневшее с одной стороны. Протерев его о свою одежду, крылатый протянул дар.
Эрелим с удивлением посмотрел сначала на яблоко, потом на лицо Зафа. Отрицательно покачал головой.
– Точно не хочешь? – Уточнил крылатый. Вид у златокрылого был голодным.
– Теперь я знаю, что это действительно ты. – Невпопад сообщил Эрелим, снова глупо улыбнувшись. Убрав одну руку от меча, он пошарил на поясе и передал Зафу холщовый мешочек. – Ешь. Время есть.
Благодарно кивнув, Заф вытряхнул себе на колени хлеб. Тот был еще теплым, и сохранял тонкий аромат изюма. Не хлеб, а огромная булка, с вмешанными в тесто кусочками изюма, орехов и засахаренных апельсиновых шкурок.