Страница 243 из 306
Змей встопорщил гребешок.
Лилим снова повис, цепляясь ручками за кору Древа. Выскочило еще несколько окон, в которых замелькала информация.
– Твою же... – Протянул Вольф, не останавливая воспроизведение записи.
В момент, когда гибрид появился в кадре, окон стало еще на два больше. Он тоже был подсвечен цветными пятнами, но больше было зеленых и красных. Совсем мало золотых, парочка синих, одно пурпурное...
Огромный рисунок на потолке шевельнулся, закрывая глаза. В одном из виртокон движение остановилось, высвечивая данные идентифицированного лае.
– Это Зефир. – Растянув виртокно на максимальный размер и перекрыв все остальные, сообщил Илья.
Крылатые зашевелились, пропуская вперед Дарелина. Лир, подойдя вплотную к начальнику Отдела и хирургу, остановился, рассматривая результаты анализа.
Маленький лилим, встав за корнем Древа, замер. Вскинул голову, уставившись Дарелину в глаза. Моргнул.
И исчез.
***
Когда оранжевые вспышки покинули Купол, и Змей на круглом потолке Зала Переходов замер, прикрыв желтые глаза третьим веком, арх беззвучно переступил бордюрчик, отделяющий цветную плитку от утоптанной земли и короткого ворса травы.
Древо в темноте казалось еще больше. Словно ветви его проходили сквозь прозрачные панели и утыкались прямо в Купол, то ли поддерживая его, то ли пытаясь проломить. Мягко светились серые шары, освещая ближайшие листья нежным светом.
Приблизившись, Илья приложил ладони к стволу Древа. Зашелестело, и на нижнюю ветку аккуратно спустился один из лилимов. Он был исхудавшим, с тонкими ручками и ножками, с тусклыми перышками на крыльях. В руках маленький крылатый держал сверток.
– Покажи мне. – Тихо попросил арх.
Помедлив, лилим сел на ветвь и протянул сверток.
Встав на один из выпирающих корней, Илья осторожно ухватился за ветку и второй рукой принял дар. Развернул ткань.
Этот детеныш был меньше всех, и теперь тихо лежал, весь умещаясь на ладони у арха. Беззвучный. Легкий. Слишком слабый.
Одна из лилимов ждала двойню. И второй ребенок сейчас спал на руках у Ильи. Не умирал, но был близок к этому.
Маленькие крылатые так спешили, что отдавали всю энергию Зафу. И он понимал это, поэтому и ушел от Древа. Оставшись, он бы убил остальных детей.
Заафиру нужно было во много раз больше, чем маленьким крылатым, ведь он был лае, получившим возможность вернуться в цикл. Лилимы становились взрослыми на второй год жизни, крылатые же – на трехсотый.
Если бы маленькие крылатые не ждали еще детей, Заф бы остался. Два года – как триста. Тяжело, но можно справиться. Нужно просто много энергии.
Илья зубами стянул с левой руки перчатку. Осторожно, боясь сделать больно, коснулся пальцами крошечного личика. Лилименыш нахмурился, а потом открыл глаза.
На арха смотрела чернота бездны с тысячей галактик.
Зашелестели ветви, сонно зашептались маленькие крылатые, выглядывая из своих серых гнезд.
– Я никогда не смогу отплатить вам. – Тихо произнес Илья, ощущая себя под взглядом ребенка прозрачным, неспособным укрыть собственные мысли. – Спасибо... И за Заафира тоже.
Детеныш закрыл глаза. Бездна исчезла.
Позади арха послышался шелест крыльев и ткани. Вернув ребенка, Илья медленно обернулся.
На бордюрчике, не пересекая незримую границу, стоял златокрылый. Лицо у него, худое и узкое, казалось в темноте посмертной маской. Да и сам Эрелим больше походил на призрака. Живого выдавали в нем лишь крылья. Спрятанные под толстой тканью плаща, они все равно светились золотом, освещая все за его спиной.
– Я тоже пойду искать Зафа. – Кивнув в знак приветствия, произнес Эрелим. – Один.
До самого вечера арки в Переходе вспыхивали, пропуская группы крылатых. Больше пятидесяти групп уже рассыпались по десяткам миров в поисках пропавшего лае.
В поисках единственного шанса на собственное выживание.
Илья натянул перчатку, напоследок мазнув по Древу взглядом. Лилима с детенышем на ветке не было.
– Может, возьмешь хотя бы Мэл? – Предложил арх спокойно, понимая, что златокрылый, если уж что-то решил, то по-другому не поступит.
Эрелим медленно покачал головой, а потом поднял руку, погладив круглый мешочек, висевший на шее. Вторая рука, такая же худая, лежала на рукояти меча, притороченного к поясу.
– Думаешь, было бы лучше, прими Заф тогда твой дар? – Уточнил Илья, не переступая бордюрчик. – Тогда он не...
– Нет. – Златокрылый отрицательно помотал головой. – Заафир принял мой дар. И сделал все верно.
– Если бы он оставил его себе, то не умер.
– Он подарил его. Дети нуждаются в родителях. – Эрелим замолчал, и лицо у него стало рассеянным. – Я пойду искать Зафа. Мэл откроет мне путь.
Развернувшись, златокрылый медленно побрел прочь. Оставшись один в темноте, арх позволил себе вернуться и сесть между выпирающих корней Древа. Прижавшись затылком, Илья слушал шелест листьев и тихий голос лилима. Сначала показалось, что он что-то читает, но потом слова сложились. Появился ритм.
Арх закрыл глаза, вслушиваясь в незримую мелодию. Маленькие крылатые не умели создавать пением иллюзий, но сейчас это было не нужно.
Лилим пел колыбельную, которую кто-то из маленьких крылатых когда-то услышал.
– Я вернусь домой по зову твоему, и возьму тебя за руку,
Пусть закончились все чудеса, я с тобой буду повсюду,
Ветер, зной, жара ли, вьюга,
Ты зови меня,
Сын мой,
Я к тебе вернусь
Домой.