Звезды в лесу

Рукой, в которой были зажаты оба кинжала, Сарафир схватил коня за гриву. Второй рукой он оперся ему на спину и хотел было вылезти верхом, как сзади послышался плеск. Почему-то сразу мелькнуло в голове: «Змея!». В этот момент Сарафир получил удар по голове. Мир вспыхнул и погас. В голове бухал молот, вокруг был странный, нераспознаваемый шум. А еще не было воздуха. Совсем не было. Сарафир отчаянно пытался вдохнуть, изогнулся, чтоб освободить перед лицом пространство, но вместо воздуха хлынула вода. Мягкое и сильное плотно обволакивало его голову, правую руку и плечи со всех сторон. Последняя мысль перед потерей сознания замкнула в голове логическую цепь. Он понял, что его проглотила змея. Однако, не полностью. Все, что ниже грудной клетки, ощущало воду, тело змеи и что-то бьющееся, наверное, коня. В кулаке, прижатом к лицу, что-то было. Что? Кинжалы. Оба. Он еще держал их. Сарафир выпустил один, второй сжал крепче и всадил в то мягкое, что было у него перед носом. Всадил отчаянно, по самую рукоять. Хлынула кровь. Очень много крови. Змея уже не пыталась его проглотить, а, наоборот, широко раскрыла пасть. Сарафир изогнулся и, поранив лицо об собственный кинжал, вывернулся из пасти бьющейся рептилии. Конь визжал, лягался и бил ногами изо всех сил, однако змея уже не пыталась обвернуть его. Она сворачивалась кольцами от боли. Распахнув пасть, откуда красными облаками вытекала кровь, она выгибала шею и пыталась то ли проглотить, то ли выплюнуть то, что ранило ее изнутри и причиняло такую боль. Ее судороги могли быть опаснее намеренных попыток убить. Нога Сарафира попала в одно из колец. Чешуя была твердая и острая, она резала не хуже зубов. Неприкрытые прочной тканью плечи и руки уже были с глубокими порезами. Нога застряла крепко, змея все сильнее сжимала кольца так, что конечность быстро онемела. Сарафир почувствовал, что тонет. Он попытался воспользоваться движениями змеи, чтобы глотнуть воздуха, но получил пару ударов от коня. Благо, вода смягчила удар. Отказавшись от идеи вынырнуть (как бы обезумевший конь не разнес ему голову), Сарафир заметил блеск металла. Кинжал, который он выпустил, выпал из пасти змеи и сейчас лежал на дне. Сарафир попытался дотянуться до него. Сантиметр, еще сантиметр… Движение змеи и кинжал от самых пальцев будущего Резника был отнесен на полметра в сторону. Выругавшись без слов (в храме Смерти ругательствам не учили), Сарафир повернулся к голове змеи. Поймав ее за нос, держась изо всех сил за пустую глазницу, ранясь об острые зубы, Сарафир засунул руку в глотку змеи и рывком вытащил кинжал. Змеиная кровь хлынула практически потоком. Змея кинулась назад. Если бы Сарафир вовремя не выдернул руку из ее пасти, она бы оторвала ее ему. Кольцо разжалось. Сарафир быстрым движением подхватил со дна второй кинжал и бросился к коню. Если конь вовремя сообразит, что змее сейчас не до него, сумеет вывезти обоих. Как бы еще добраться до него…

Конь визжал и бился, а змея все сильнее сворачивалась. Тут голова коня вынырнула из воды. Илатони увидел обезумевшие от страха глаза и раны, кровавые раны на морде. Лошадиная голова снова ушла под воду. Змея, одна змея, утащила сразу двоих. Двоих самых сильных из всего отряда. Двух, по-настоящему сильных. В Илатони на равных правах поселились ужас, боль и отчаяние. Он не мог теперь бросить их миссию. Но что он может против волшебника? Натравить на него Волчару? Но Сарафир вытащил его ценой своей жизни. И Василек еще… Илатони хотел повернуться и помочь Волчаре, но тут его сердце бухнуло и остановилось. Вода резко, пятном окрасилась в густой красный цвет. Это Илатони увидел даже с такого расстояния и из такого неудобного положения над самой водой. Бурлившая поверхность словно взорвалась. Огромная змеиная голова на толстой шее вырвалась из-под воды и, оставляя в воздухе след густой крови и воды, описала дугу и упала затылком снова в воду. Глаза Илатони медленно расширились до размеров воробья. Голова Василька снова вынырнула. Тут же из воды показалась рука и схватила его за морду. Зацепившись за уздечку, рука напряглась и из воды показалась голова. Илатони забился на Волчаре.

- Сарафир! Сарафир!

Собака с ворчанием продолжала плыть.

- Плыви к нему, Волчара! Ему помочь надо!

Волчара не внял доводам и, крепче сжав челюсти, продолжил плыть, куда плыл. Сарафир тем временем вылез на Василька и конь быстро поплыл к берегу. Сарафир не подгонял его. В этом не было нужды. Едва освободившись от змеиных объятий, Василек со всех ног припустил к берегу. Сарафир только показал ему, к какому надо. Не прошло и полчаса, как конь оказался у берега. Сарафир спрыгнул с него и, держа за поводья, вывел на сушу. Конь устал. Все устали. Волчара Валялся на траве и тяжело дышал, высунув язык. Илатони поспешил навстречу Сарафиру. Он с собакой уже некоторое время ждали коня и его всадника на берегу. И Василек, и Сарафир были ранены. Особенно пострадали ноги коня. Глубокие, рванные раны были на его боках, шее и морде. Конь дрожал и сразу лег на траву. Выйдя на берег, Сарафир спрятал кинжалы и осмотрелся. На огромном корне сидел грифон и рассматривал расположившихся на берегу.

- Что? - спросил у него Сарафир.

Грифон отодвинул голову назад.

- Тоже хочешь напасть?

Грифон отвернулся, с интересом осмотрел реку, его взгляд наткнулся на красную воду и тело змеи, зацепившееся за корень. Эти змеи с удовольствием ловил и грифонов. Зверь попереминался с лапы на лапу. На того, кто убил змею, он не рискнул бы напасть.

Зверь сорвался со своего насеста и, свистнув, полетел вглубь леса.

- А это другой, - заметил Илатони, глядя грифону вслед. - Не такой, как на нас тогда напал. Больше…

- Больше, - согласился Сарафир и вытер рукой рану на плече.

- Похож на леопарда и речного орла.

- Какого орла?

- Речного.

Сарафир о таких не слышал. Потом сообразил.

- Скопа?