Всё, что захочешь.

Ми­ша вы­шел на ра­боту блед­ным, осу­нув­шимся, с си­няка­ми под гла­зами. Но здо­ровым. Сла­ва Бо­гу, ни­каких ос­ложне­ний у не­го не бы­ло. Жизнь по­тек­ла сво­им че­редом. Нас­ту­пил фев­раль. О фот­ке я как-то бла­гопо­луч­но за­был. Вер­нее, вспо­минал, но ду­мал, что вам­пирша пе­реду­мала её по­казы­вать. Свои уг­ро­зы она спря­тала до по­ры до вре­мени.

Эх, на­до бы­ло мне всё рас­ска­зать Ми­ше – и про фот­ку, и про сплет­ни, что рас­пуска­ла Свет­ла­на по офи­су, про всё. Но я ду­мал, что злоб­ная коб­ра не ре­шит­ся на под­лость. Угу. По­хоже, что де­виз этой зме­юки был та­кой – «Сде­лал га­дость – сер­дцу ра­дость».

Пос­ледней кап­лей для неё ста­ла слу­жеб­ная за­пис­ка, ко­торую Ми­ша по­дал в кон­це мар­та для офор­мле­ния мне сти­пен­дии на обу­чение в Гер­ма­нии. Я уже от­дал до­кумен­ты на ви­зу, по­тихонь­ку со­бирал ве­щич­ки. Учё­ба на­чина­лась с 15 ап­ре­ля. Вот ког­да точ­ка ки­пения не­навис­ти ко мне на­шей зме­юки заш­ка­лила до неп­ри­личия. Но ис­те­рики ус­тра­ивать она не ста­ла. Прос­то приш­ла в ка­бинет Ми­ши, и че­рез не­кото­рое вре­мя он ме­ня выз­вал к се­бе, пред­ва­ритель­но от­пустив до­воль­ную до­нель­зя Свет­ла­ну.

- Это что? – под нос мне су­нули злос­час­тную фот­ку. Паш­ка на ней очень крас­но­речи­во при­сосал­ся к мо­им гу­бам. Ав­то­мати­чес­ки пос­тавлен­ная фо­то­ап­па­ратом в уго­лоч­ке да­та до­казы­вала факт мо­ей «из­ме­ны» уже тог­да, ког­да я жил у Ми­ха­ила.

- Ми­ша, я те­бе всё объ­яс­ню.

Ми­ха­ил слу­шать не хо­тел. Он во­об­ще ни­чего не слы­шал. Он был не прос­то в бе­шенс­тве. Мне ка­залось, что ме­ня го­товы убить тут же, на мес­те.

- Ми­ша…

- Я, ка­жет­ся, уже го­ворил, что не пе­рено­шу блядс­тва. – Он че­канил каж­дое сло­во хо­лод­ным то­ном, ед­ва сдер­жи­вая ярость, вы­рыва­ющу­юся на­ружу. Пу­га­юще стек­лянный взгляд не вы­ражал ни­чего.

- Ми­ша, по­жалуй­ста…

- Ска­жи мне, бы­ло па­ри?

- К-ка­кое па­ри?

- Что ты про­дер­жишь­ся у ме­ня год.

Что я мог от­ве­тить?

- Бы­ло. Но это бы­ло до то­го… - я не ус­пел до­гово­рить. Ми­шина ру­ка схва­тила ме­ня за гор­ло. Я су­дорож­но вце­пил­ся в неё, пы­та­ясь отод­рать. Паль­цы без­жа­лос­тно сжи­мались, пе­рек­ры­вая воз­дух.

- Да­леко пой­дешь, су­чонок. А я те­бе ве­рил.

- Ми­ша… - хри­пел я. Бы­ло боль­но. Нет, не шее, на ко­торой от­пе­чата­лись его паль­цы. Боль по­сели­лась в гру­ди, раз­ди­рая лёг­кие и сер­дце.

- Вон! Из мо­его до­ма, из мо­ей жиз­ни.

Он ме­ня от­пустил, я чуть не рух­нул. За­каш­лялся, рас­ти­рая шею.

- Сти­пен­дию ты по­лучишь, за­рабо­тал. – Его сло­ва ре­зали ху­же ос­тро­го но­жа, ос­тавляя не­зажи­ва­ющие сле­ды. – Даю те­бе час на сбо­ры. Че­рез это вре­мя клю­чи от квар­ти­ры что­бы ле­жали у ме­ня на сто­ле.

Го­ворил он это мо­нотон­ным, ни­чего не вы­ража­ющим го­лосом, гля­дя сквозь ме­ня. Луч­ше бы он кри­чал. Тог­да бы и я на не­го на­орал. Мы бы под­ра­лись, вы­мес­тив свою злость ку­лака­ми и, воз­можно бы, по­мири­лись.

- Что­бы боль­ше я те­бя не ви­дел.

Я вы­шел из ка­бине­та и по­ехал в дом, ко­торый счи­тал сво­им. Соб­рал ве­щи, за­тем вер­нулся и в пол­ном мол­ча­нии ак­ку­рат­но по­ложил клю­чи на ди­рек­тор­ский стол.

- Сво­боден. – Он да­же не по­вер­нулся в мою сто­рону. Сто­ял и смот­рел в ок­но.

До­ма, не от­ве­чая на расс­про­сы ма­мы, я про­шёл в свою ком­на­ту и за­пер­ся там. На­шёл дав­нишнюю пач­ку си­гарет и за­курил. Во­об­ще, я не ку­рю, ба­ловал­ся ког­да-то очень неп­ро­дол­жи­тель­ное вре­мя, но как-то не пош­ло. Пач­ка так и ва­лялась в глу­бине ящи­ка сто­ла. Пос­ле трёх вы­курен­ных си­гарет в дверь ста­ла дол­бать­ся ма­ма.

- Юра, ты ку­ришь? Что слу­чилось?

- Ни­чего не слу­чилось.

- Ми­ша где?

Я от­ве­тил в риф­му и вы­ругал­ся.

- Юра, от­крой!

Я не­хотя от­крыл дверь.

- Вы пос­со­рились что ли?

Кив­нув го­ловой, я зас­тыл. Не хо­телось ни­чего объ­яс­нять. Я чувс­тво­вал се­бя в этот мо­мент не­нуж­ной вещью, ко­торой по­поль­зо­вались, а за­тем вы­кину­ли за не­надоб­ностью.

- По­мири­тесь ещё.

- Вряд ли. – Ко­мок встал в гор­ле. От неж­ных ма­миных рук за­хоте­лось зап­ла­кать. Не мо­гу, ког­да она ме­ня жа­ле­ет. Я при­жал­ся к ней. Ни­ког­да мне ещё не бы­ло так хе­рово.

В кон­це не­дели мне поз­во­нили с быв­шей ра­боты и поп­ро­сили зай­ти за бан­ков­ской кар­той. Я зас­та­вил се­бя под­нять­ся с кро­вати, ко­торая ста­ла мне в пос­леднее вре­мя под­ру­гой, и до­тащил­ся до офи­са. Заб­рав кар­ту, на ко­торую мне обе­щали пе­речис­лять сти­пен­дию, я вы­шел в ко­ридор и нат­кнул­ся на цве­тущую коб­ру. Она аж си­яла счас­тли­вым ос­ка­лом. Ну, что ж. Пусть тор­жес­тву­ет. Мне здесь де­лать не­чего.

Че­рез день я уже у­ехал на учё­бу. На пол­то­ра го­да.

‍