Страница 27 из 59
"Поговори с ним, Тоник"
"Разузнай, в чем там дело, Тоник"
Это я слышу с тех самых пор, как у моего дядьки Антона появились детки. Сначала сыновья, воспитанием которых он не обременялся, чего уж там. Потом дочка. Любимая и обожаемая, красавица Надежда.
В самом деле, красавица, не преувеличиваю. У светловолосого и голубоглазого Антона родилась в сто крат улучшенная копия его жены, Натальи. И это притом, что сама Наталья была чудо, как хороша. Среднего роста, ухоженная брюнетка с безупречной фигурой. Дорисуйте смуглую кожу без изъянов, бархатные карие глаза, изящный нос, рот, мягкий, немного капризный, бровки-реснички - все практически идеальное, чего не пропустишь взглядом никак. И если все эти "небесные черты" сделать изысканней, чувственней, то вот вам и будет портрет Надежды. От отца ей достался высокий рост, и мозгами она пошла в Антона, хотя и Наталья женщина далеко не глупая.
При таких данных, понятное дело, мужским вниманием Надя не обделена. Но она крайне разборчива, легкомысленных ухаживаний не признавала и случайных связей не заводила. Предпочитала общаться с мужчинами "плотно и конкретно". При этом красиво и убедительно. Верилось в глубину чувств и серьезность намерений сложившейся пары, и все уверенно двигалось к брачному союзу. И так уже четыре раза.
Первый жених отпал после того, как за месяц до свадьбы Надежда заподозрила его в измене. Подозрение не подтвердилось, но свадьба все равно не состоялась.
Второй кандидат был успешным адвокатом. Красавцем и умницей, получившим заграничное образование то ли в Йеле, то ли в Принстоне. Словом, что-то там из "Лиги плюща".
С ним дело зашло далеко. Свадьба состоялась. Почти. Только невеста вместе "согласна" ответила "простите, нет". И ушла прямо из Грибоедовского, гордо отстучав каблучками неторопливое стаккато в гробовой тишине зала торжественных бракосочетаний.
Жених просто исчез, без выяснения отношений. А сама Надежда причину своего поступка долго не разглашала, потом задумчиво призналась, что, кажется, любила будущего мужа сильнее, чем он ее. Тянула до последнего, пытаясь разобраться, или смириться.
Разобралась только во время произнесения речи работником ЗАГСа. И смириться не смогла.
Но я уверена, было там что-то еще. И далеко не столь патетичное.
Третий жених отделался легким потрясением и покупкой помолвочного кольца, которое Надежда потом ему вернула. Причина разрыва была самая простая - остыла-разлюбила.
Над нынешним, четвертым сгущались тучи вообще непонятного содержимого. Я познакомилась с этим потенциальным "невезунчиком", и он мне понравился. Он всем нам понравился. Серьезный, успешный, не бедный, интересный внешне. С чувством юмора и без вредных привычек. Правда, старше Надежды на восемнадцать лет, но разве это могло считаться помехой.
Все атрибуты подходящего мужа, включая нежные чувства к избраннице, наличествовали. Причем, как утверждала сама Надежда - все это не видимость, а чистая реальность.
Они встречались месяцев шесть, практически съехались, вели общее хозяйство. Строили грандиозные планы. Надя выглядела расслабленной и счастливой.
Но и тут что-то не заладилось.
Пора прервать этот порочный круг с несостоявшимися замужествами.
- И что мы имеем? "Четыре расстроенные свадьбы"? Осталось устроить "одни веселые похороны всех девичьих мечтаний", - вздохнула я. - Я поговорю с ней, обязательно, - решительно сказала я Антону. - Как раз собираюсь встречаться с Надеждой на этой неделе. Она там какую-то кофейню откопала на Цветном, вот посидим и поговорим.
- Угу. Спасибо, Тоник. Ты у нас...- мой собеседник притих, погрустнел. - Чудо ты у нас, - договорил он.
- Да все мы, "чудеса", - отмахнулась я. - Наша семейка - это цирковая труппа какая-то.
- Хочешь сказать "цирк уродов", - горько усмехнулся дядька.
- Как не печально, но похоже на то.
Антон молчал, а я ждала, что сейчас он, согласно заведенному регламенту наших встреч, задаст вопрос об Алешке. Обязательный и формальный, как пункт в анкете.
- Ну, а что там Алексей?
- Все так же, дядюшка. Ничего у него не меняется. Девушки, работа. Работа, девушки.
- Девушки? До сих пор во множественном числе? - поморщился Антон. - И не называй меня дядюшкой.
- Сейчас в менее множественном, чем когда-либо. И почему это мне не называть тебя дядюшкой?
- У нас с тобой разница всего-то десяток лет, - проворчал родственник.
- Вот потому мне и нравится называть тебя дядюшкой и чувствовать себя племянницей такого молодого красавца, - отозвалась я. - А вообще-то невежливо напоминать женщине об ее возрасте.
Пустая болтовня слегка сняла напряжение с наших плеч, нагруженных новой порцией не самых приятных новостей.
- И какого уж такого ты возраста, дева? - фыркнул Антон.
- У меня юная дочь, которую я родила непозволительно рано, - подыграла я.
Мне сорок восемь, а дочери моей почти двадцать четыре. Но с Антоном я до сих пор чувствую себя той тринадцатилетней девчонкой, обожающей родного брата мамы, который умудрился в один момент разрушить мои идеализированные представления о нем. И разрушает до сих пор. Но я держусь, не позволяя Антону уж очень расстараться в этом.
Я знаю, он хороший человек, только где-то в своей жизни свернул не туда. И пошел не так, неверным шагом.
- Между прочим, сколько бы там тебе не было годков, выглядишь ты сногсшибательно, - заявил мой мудрый родственник. - И сама знаешь это прекрасно.
- Догадываюсь.
- И как там твоя юная дочка? - уже совсем серьезно спросил Антон. - Как Анечка?
Внучатую племянницу он обожал, как родную дочку. Или внучку, которой у него пока не было.