Поверь мне

– Ты не ведаешь, что творишь, – бросает Марго, уходя и громко хлопнув дверью.

– Отец, – зову Михаила с иронией и издевкой, – с женщинами всегда так трудно?

– Это ещё цветочки, сын, – в отличие от меня он серьёзен в своем обращении, – вот женишься, и тогда начнутся ягодки.

Он ободряюще хлопает меня по плечу, и почему-то вспоминается, как Даша защищала меня перед Марго. Улыбнувшись, фыркаю, стирая ее засохшую кровь со лба.

Сумасшедшая. Моя. Моя ли?

– Кстати о женитьбе, если у волчицы уже была пара по обряду, а она встретила другого, с которым произошло связывание, то чья она? Того, с кем связал обряд, или того, с кем связало? – поворачиваюсь к мужчине, изучая его реакцию.

Нет, он не знал о том, что их связали ритуалом, хотя по традиции обряд должен был проводить самый старый волк, его мудрость решает, правилен ли выбор альфы стаи.

– Это был не я, в то время самым старым в округе был ее дед, Григорий. Поверить не могу, что он позволил сделать такое с собственной внучкой. Пожалуй, ваши взгляды совпадали, он даже зверя своего потерял, когда тот убил обычную женщину, которую любил. Жуткая история, чуть ли не трагичней твоей. Вероятно, он потом женился на ее сестре, у них родились дети, но все без намека на волчью кровь. Прошло время, дети подросли и у них появились свои дети. Сначала все было хорошо, не было и намека на волчью кровь. Мы с Гришей дружили, он обожал рассказывать о своих внуках, но о детях своего единственного сына не написал и строчки. Теперь я понимаю почему, скорее всего Ринат прознал, что у него под носом живет свободная волчица и заставил старика разрешить брак малышки, для ее же защиты. Это весьма гуманный способ, альфа мог бы забрать девочку силой, Гриша и ее семья никак не смогли бы ей помочь.

– Ты сказал «в то время», – ловлю его на слове.

– Мальчишка, он появился здесь впервые лет четырнадцать назад. До этого Ринат предпочитал не показывать своего внука остальным стаям, что весьма странно. Но если мальчишка родился слабый, мелкий от природы, абсолютно понятно, почему он хотел его защитить. Да и альфе показывать внука, который явно не станет альфой – позорно, разве что старик заранее приготовил для себя выход. Внук, пускай и бета, но зато правнук от волчицы должен быть…

Он не договорил, потому что я вышел из себя и начал крошить все вокруг: мебель, шторы, даже ковер разодрал. Злость накатила внезапно, ведь во время монолога Михаила я не чувствовал совершенно ничего. Волк захватил контроль неожиданно, но его захват был исключительно реакцией на мои собственные чувства.

«Ублюдок, какой же он ублюдок!» – могу бесконечно повторять в мыслях всего лишь одну фразу.

– Брат, – лишь услышав это обращение, прихожу в себя.

Возвращаюсь в человеческое обличие, но не спешу отзываться. Подхожу к шкафу, он почти цел, пусть и завален сломанной мебелью. Молча одеваюсь, даже куртку надеваю, больше не хочу здесь находиться или банально хочу увести его подальше отсюда, подальше от нее.

– Брат! – злится на то, что я не замечаю его, быстро спускаюсь по лестнице.

– Кай? – внизу ждет Дима, хоть он не давит на меня своим присутствием.

– Пошли, – командую ему, выходя за дверь.

– Белый! Нам нужно поговорить, разве ты не видишь?! – выходит из себя кудрявый и резко разворачивает к себе.

Зря он так, очень зря. Зверь видит в нем теперь не только угрозу, а соперника. Так что я хватаю его за шею и прижимаю к двери – закономерная реакция.

– Чего тебе? – рычу сквозь зубы.

– Брат, так ты и правда связан с ней? – немного шокировано спрашивает этот идиот.

Идиот, потому что все его чувства на лице написаны. Отпускаю его, поворачиваюсь и ухожу. Теперь он не останавливает меня, не кричит в спину. Просто потому теперь между нами преграда, которую мы вряд ли сможем преодолеть, потому что это одна маленькая плакса.