Поверь мне

***

В настоящее время …

Чувствую жажду, едкую, сильную до невыносимой боли. Все мышцы ноют, наверное, еще немного и я отключусь.

– Кай, твою мать, помедленней! – кричит где-то там Кирилл, но я не обращаю на его крики внимания.

В ушах свистит ветер, с такой скоростью я спускаюсь с горы. Кроссовки скользят по мокрой от росы траве, так не привычно. Мышцы на левой икре сводит, я поскальзываюсь и с бешеной скоростью лечу вниз, ударяясь о стволы деревьев и камни. В конце моего падения, меня подбрасывает в воздух на долгое мгновение. Делаю легкий разворот и, вместо того, чтобы упасть у подножья, остаюсь на своих двух. Правда, лишь на недолгое мгновение, мышцы снова сводит, и я просто падаю на спину, не обращая внимания на грязь вокруг.

Тяжело дышу и смотрю на серое от туч небо. Стараюсь ни о чем не думать, стараюсь ничего не чувствовать. Зато он чувствует, этот проклятый зверь! И его чувства сводят меня с ума…

– Ты как, Кай? – Кирилл спрыгивает волком, но потом превращается в человека.

Закрываю глаза, я уже месяц не давал свободу волку, слишком боюсь, что снова потеряю над ним контроль. Раньше, еще до того, как во все это ввязался, я мог и по полгода не превращаться, но теперь месяц мне кажется слишком долгим сроком. Тело распирает от энергии, регенерация как у обычного человека почти, оттого и болят мышцы, поэтому так плохо. А еще от его чувств, их никогда не было так много, они настолько сильны, что я уже путаюсь, где чьи.

– Может ты бы кончал с этим, а? – Кирилл наклоняется надо мной, протягивает руку, чтобы я поднялся, но я отмахиваюсь.

Не потому, что хочу его задеть, а потому, что даже с его помощью из-за боли не смогу встать. Не хочу, чтобы он это понял, чтобы они знали, как на самом деле мне тяжело.

– Ну, Кай! – он лишь вздыхает, делает несколько шагов рядом и тоже падает в грязь и пожухлую траву.

Мы молчим, смотрим в небо, там сгущаются тучи, скоро будет гроза. Мы хорошо чувствуем это, запахи говорят об этом лучше серого неба и грома.

Хочу дождя, еще одного сильного ливня, настолько сильного, чтобы нюх отбил. Хочу верить, что он сможет отбить желание искать тот запах.

– Разве ты не понимаешь, чем это кончится? – опять он за свое, хотя в последнее время все об этом мне говорят. Как будто я их мучаю, честное слово!

– Чего разлеглись? – слышу Ваню, он подходит к нам и заступает мне обзор на небо.

Только этот меня не донимает с одним и тем же вопросом, но находиться с ним наедине ещё труднее. Зверь настолько истосковался по его сестре, что уже даже к нему принюхивается. Некоторые вещи этого придурка пахнут ею, например, белые наушники, несколько ручек, у него даже заколка ее завалялась в кипе одежды. Откуда я знаю? Я их украл, все украл, что хоть немного пахнет ею. Спрятал у себя в комнате в пакете, не пропускающем воздух и иногда, когда становится совсем трудно, открываю его и просто нюхаю ее запах. Я помешался, не в себе. Это даже не любовь, это полное помешательство, это психическая болезнь.

Закрываю лицо руками и громко и от души матерюсь. Потом, превозмогая боль, поднимаюсь на ноги и сначала всего лишь иду, а затем снова продолжаю бежать.

– Ну, братан, сколько можно?! – кричит мне в спину Кирилл, поднявшись, но я не обращаю на него внимания.

– Я есть хочу, парни тоже! Если ты захотел заморить себя голодом, то делай это без нас! – Ваня догоняет меня и толкает в плечо.

Зря он это делает! Резко оборачиваюсь и одним ударом сношу его в ближайшее дерево.

– Ну, чёрт! Опять они за свое! – кричит сзади Кирилл, догнав нас, и громко дышит, в этот раз он не превращается и стоит в стороне, пока мы с этим идиотом в который раз деремся.

Он отталкивается от дерева и пытается кулаком с разворота дать мне в лицо, но я отклоняюсь, отвожу руку в сторону и подло бью в печень. Ваня рычит, пытаясь отскочить в сторону, едва задевает меня ногой и тут же получает в нос, падает на спину. Валяется на земле недолго, срывается на ноги, и мне приходится отскакивать в сторону, моё тело не настроено на драку, даже с приливом адреналина. Парень делает разворот, я за ним не успеваю из-за боли в ноге, и он почти прошибает мне голову кулаком.

– СИДЕТЬ! – кричу на него, невольно использовав волю, и он падает на землю как подкошенный, рыча и шипя от боли.

– Кай, мать твою! Ну, зачем Волю на нем-то использовать?! – Кирилл громко стонет, а потом поворачивается к горе. – Дима, ты там, где? Они сейчас друг друга поубивают!

Смотрю на корчащегося от боли Ваню несколько долгих мгновений, в его полные ненависти глаза. Затем отпускаю, ожидая очередной вспышки гнева, но он, наученный горьким опытом, больше не нападает. Дима прибегает только через несколько минут в форме зверя и нехотя превращается в человека.

– Ну как? – спрашиваю его.

– Ни следа, ни ее запаха, – он махает головой, понимаю насколько ему сложно. Я специально придумал для нас это занятие, искать в лесу следы запаха Новиковой, просто потому, что больше не могу ничем другим занять себя. Учеба сидит в печенках, для нее и стараться не надо, а так и тренировка для моих, и занятие для моих мозгов.