Страница 21 из 36
– Та-а-ами!
Она обернулась, увидев подружку, кое-как выползшую из сугроба и сидящую на пушистом белом снегу с большим листом бумаги в руках. Раздался тихий шорох, и Маия улыбнулась, разворачивая листок и показывая ей её собственную, мгновенно запечатлённую Силой физиономию на фоне сияющей драгоценностями картины волшебного леса.
Зачем ты это сделала? Глупая, ты же знаешь, что у нас каждая руна на счету! – эти мысли вихрем пронеслись в голове Тамии, но ещё не угасший шёпот ветра в окоченевших ушах тут же подхватил их и унёс прочь, весело смеясь, играясь с острыми словами, словно с фигурными ледышками. Любимая подружка и сама понимала, чего стоило ожидать, заранее отвечая всё с таким же счастливым видом:
– Ты только посмотри, какую довольную мордашку ты тут состроила! Разве тебе не хотелось бы иметь при себе гравюру такого чудесного места, да к тому же с собой в главной роли? А у меня как раз остались парочка «неучтённых» монеток после нашего последнего боя.
Голубоглазая девушка опустила глаза, ёжась от прикосновения холодных рук хозяина, зовущего её на быстрый танец под своды ледяного зала. Обхватила замёрзшие плечи руками, опустила толстые меховые уши на шапке. Затем протянула руку, приказывая:
– Давай сюда.
Маия не особенно сопротивлялась, лишь с лёгкой грустью в уголках глаз отдавая последнюю свою халявную руну. Тамия посмотрела на неё со смешинкой в глазах, мгновенно выдернула из приоткрытого уже рюкзака новый лист бумаги и повелела Силе запечатлеть её взгляд на окружающий мир.
– А-а-а! – задорно вскрикнула Маия, хватая её за ноги. – Так нечестно! Я вся растрёпанная, и в снегу, и вообще чёрт знает как выгляжу! Зачем было рисовать меня сейчас?
Тамия поскорее спрятала волшебную картинку в свой рюкзак, показывая подруге язык.
– Теперь мы квиты. А мой портрет можешь оставить себе. Зачем мне саму себя разглядывать?
Русая девушка поднялась на ноги, нахлобучивая на спину рюкзачок. А затем вся встряхнулась, сбрасывая с себя снег, словно мокрая кошка.
– Ух! И как только люди могут жить здесь? Я всего за пару минут уже полностью закоченела!
В абсолютной тишине, словно падающий снег толстым пуховым одеялом заложил им уши, девчата двинулись вперёд по чёрно-белым тропинкам, проваливаясь по колено в снег, с урчащим хрустом проминая тонкую ледяную корочку. Шаловливый ветер обиделся, что про него совсем забыли, и с наивной детской жестокостью заигрывал с ними, то чуть не сбивая девушек с тропы снежными вихрями, то прижимая к самой земле сухой колючей позёмкой. А присыпанная свежим пушистым снежком земля казалась такой мягкой, такой ласковой и дружелюбной, что так и тянуло уткнуться в её сугробы и лежать, нежась на поднимающемся всё выше тёплом солнышке, дать милому другу ветру укрыть себя тёплым одеялом и спеть завывающую колыбельную. От слепящего блеска снега глаза сами закрывались…
Вдруг чёрные стены расступились перед ними, и впереди из тумана показалась огромная пещера, дном в которой служила давно расщеплённая верхушка сосны. Широченное, древнее дерево распахнуло внутренности своего ствола, как невероятный цветок, и образовало громадную чашу несколько сотен шагов в ширину. Внутри чаши зеркалом богов застыла ровная поверхность воды, наполняющая её до самых краёв, а чуть выше от расщеплённого ствола отделялись огромные ветви, протягивающие руки к соседним деревьям. Одна из таких ветвей, загнувшаяся немного вниз, была выдолблена изнутри, образуя ложе для маленькой речки, тонким потоком вытекающей из громадного озера. Быстрая горная речка мчала свои воды вниз и вдаль, обрушиваясь ледяным водопадом с конца ветви, напаивая собой пруд на соседнем дереве и сразу же мчась дальше…
На высоком обрыве над озером, на широких ветвях соседней сосны раскинулось человеческое поселение. Здесь люди не стали бороться с природой и Силой вгрызаться вглубь гигантских сосновых стволов, а лишь настелили большой деревянный помост на несколько ветвей, поставив поверх свои бревенчатые избушки. Их тёмные, грязные углы чёрными тенями выглядывали из тумана, как не до конца утонувшие в болоте руины.
– Гиблое место, – заметила Маия. Её голос казался глухим и сиплым от тёплого шерстяного платка, которым она перевязала всю нижнюю половину лица.
– Если оно даже тебя сделало молчаливой, с ним точно что-то не так, – подтвердила Тамия, тщетно пытаясь что-то разглядеть вокруг. – И на улице ни одного человека – как будто они все вымерли уже…
– Ну ещё бы, в такую-то облачность! – воскликнула её русая подружка, попытавшись вернуть голосу бодрость, но только закашлявшись. – Ха… Смотри, кто-то ещё жив!
Девчонки с любопытством пошли навстречу одинокой тени в тумане, которая соткалась в сгорбленную фигуру старого рыбака, в одиночестве курящего свою трубку, наблюдая за поплавками своей сети, тонкой красной линией исчезающими в тумане.