Страница 5 из 11
Демира выбежала из шатра. Она знала, что лагерь ещё не спит, и её солдаты увидят, что она сделает сейчас, но не смутилась, не побоялась уронить себя. Она догнала Говарда, схватила за плечи, развернула и поцеловала сильным, отчаянным поцелуем. Он подхватил её в объятия, отвечая на её поцелуй так же отчаянно, яростно, поднял её на руки и понёс в шатёр.
Потом они лежали молча, ничего не говорили друг другу. Демира, потрясённая глубиной и силой его чувства, и своим порывом, прижалась лицом к его груди, слушала его дыхание. Боль пронзала её душу, как пронзает спину нож, ибо сейчас только, приняв любовь другого мужчины и принадлежа ему, она прощалась с Арий Конрадом навсегда. Оставалась между ними ещё духовная связь, чувствовала Демира незримый оберег его силы через расстояние и время, но теперь этой связи пришёл конец. Последняя память хранилась у неё, последнее средство – древний медный зуб, и воительница поднялась с ложа.
- Я вернусь вскоре, - сказала она Говарду, - и до рассвета буду с тобой. Жди меня, - она оделась, шагнула из шатра, но придержала полог, оглянулась.
Руанский воевода смотрел на неё, и взгляд его светился тихой радостью, успокоением. Тягостное предчувствие сжало сердце, она упрямо мотнула головой, отгоняя его, и вышла.
Демира далеко ушла от лагеря. Пустынная равнина простиралась на мили вперёд – места хватит. Она зарыла в землю медный зуб и села поодаль в ожидании.
Земля спала. Дымка облаков укрывала стены осаждённого Сенота. Демира смотрела сонным взглядом в еле зримые в тумане очертания смотровых башен. Ничего не происходило. Облака скрыли лунный диск, тьмы покрывало окутало степь. Незаметно для себя она стала отплывать в дремоту.
Лёгкий металлический скрежет пробудил её. Демира встрепенулась, протёрла глаза и посмотрела туда, где зарыла медный зуб. Там земля поднялась горбом, будто изнутри её прорастал огромный цветок, потом треснула, и наружу показались твёрдые, будто каменные, серые гребни.
Земля задрожала. Мерный гул, нарастая, пошёл из неё, и Демира вскочила на ноги и побежала прочь отсюда. Сильный удар бросил её вперёд, она упала лицом в траву, комья влажной глины посыпались сверху. На миг всё стихло, а потом страшной силы рёв оглушил её. Держась за ушибленный бок, воительница тяжело поднялась и обернулась.
- Боги всесильные! – вырвалось у неё.
Огромный серо-жёлтый дракон стоял там, опершись на мощные передние лапы, нетерпеливо возил по земле длинным тяжёлым хвостом. Маленькие злобные глазки, не мигая, смотрели на Демиру.
Рука военачальницы скользнула к бедру, вытащила из ножен меч.
«Приказывай, госпожа! Слушаю тебя и повинуюсь тебе», - услышала Демира внутри себя, в своём сознании. Она отбросила страх и взглянула в жёлтые глаза дракона.
«Я – твой раб. Приказывай».
Или грезится ей это? Нет, не грезится. Дракон не выказывал враждебности, а, замерев, ждал. Последний дар Арий Конрада. «Только тогда, когда тебе будет по-настоящему трудно». Сейчас или никогда. Больше такого шанса не будет.
Демира решилась.
- Дай забраться к тебе на спину, - потребовала она.
«Повинуюсь, госпожа».
Дракон подогнул лапы и лёг на брюхо. Не веря, с нею ли это происходит? – Демира, хватаясь за костяные выросты, вскарабкалась по хвосту на его спину. Встала, выпрямившись меж двух больших твёрдых гребней. Крепкие, будто камень, они надёжно укроют её от вражеских стрел. Пора. Эта ночь решит исход битвы.
Услышав рёв дракона, её солдаты уже бежали к пустырю, уже занесли для броска копья, уже обнажили мечи, но поражённые, остановились, увидев на спине огромного зверя свою военачальницу. Дракон стоял смирно, низко опустив голову, две слабые струйки дыма вырывались из его чёрных ноздрей. Зверь готов был к атаке, сдерживал нетерпение, лишь кончик тяжёлого хвоста вздрагивал, стучал по земле да чешуйчатые пальцы сильных лап сжимались, скребли по гравию.
- Стройтесь в колонну! – приказала Демира. – Идём в атаку!
- Войско, стройся! – эхом отозвался на её приказ Говард, и задрожала земля от конского топота, и железный звон доспехов пронёсся над степью.
Демира пересеклась взглядом с воеводой. Он смотрел на неё так, как смотрят на статую божества, на ожившего идола, и вновь тяжёлое предчувствие стеснило её грудь. Арий Конрад не так смотрел на неё. Он смотрел по-другому, иначе.
Говард улыбнулся, покойно, свободно, принимая события так, как им должно свершиться. Демира отогнала тяготу непрошеных мыслей и обратила взор свой к войску.
Колонна стояла, готовая к бою. Стрелки во главе её, пехота ближнего боя составляла середину, а конница замыкала. Как мала была её армия супротив войска Пиара! Но каждый был уверен в победе и ждал только её слова. Неосознанно, не замечая, что, как Арий Конрад тогда, в пустыне, она так же точно медленно подняла руку и резко опустила её, крикнув:
- Вперёд! За честь Короны!
И с победным кличем помчалась на врага пехота. И застонала степь под топотом конницы.
А в стане Пиара не успели даже взять оборону. Дракон изрыгнул фонтан пламени, и солдаты вспыхнули, как соломинки, вмиг сгорели, обратившись кучками пепла.
Ряды распались. Уцелевшие в панике разбегались, но бежать было некуда. Под стенами Сенота осаждённые бросали им на головы булыжники, лили смолу и кипяток, а с другой стороны, ведомое огромным драконом, войско Демиры встречало их ударами мечей.
Осада была прорвана. Две трети войска Пиара пало, остальные бежали, и солдаты Демиры не преследовали их. Воительница искала Говарда в огне и дыму, но не видела его. Всё смешалось, лица, люди… Горло саднило от гари, дымовая завеса закрывала обзор.
Её солдаты с победным кличем бежали к крепости. Защитники города приветствовали их ликующими криками. Открылись тяжёлые, обитые железом городские ворота, и армия Демиры ступила в город. Дракон расправил крылья, взмахнул ими, взмыл в небо и легко перенёс свою хозяйку через городскую стену.