Страница 59 из 120
- Если тебе так интересны дела мертвецов…- Шерин резким движением положил мне хлипкую папку на руки, отчего листы едва не разлетелись во все стороны.
Я отложила свою собственную работу и принялась перелистывать то, что дал мне он. Слова и фразы давно были полустерты временем, разобрать удалось лишь какие-то слова про “необузданный бунтарский дух” и “опасность вольнодумия для юнцов”.
Я заговорила с Шерином об этом еще раз, но он только отмахнулся:
- Морис Вэрт просто думал не как все. Поступал не как все. Он нашел себе единомышленников. А как известно, общество карает тех, кто не похож на других.- Шерин говорил устало, и мне даже стало его жаль.
Захотелось убрать с его лица эти неопрятные космы, проведя рукой по затылку, но порыв этот исчез так же быстро, как и интерес к биографиям бывших студентов Форэнхолла.
Теперь я решила досаждать своими разговорами той, что стояла чуть дальше от меня. Эльза выглядела не менее уставшей,но меня это не останавливало.
- Эй, а от кого тебе обещала защитить академия?- сразу перешла я к интересующему меня вопросу.
Эльза повернулась ко мне, смотря снизу вверх. Лоб и щеки ее в миг стали пунцовыми.
- Ты такая бесцеремонная!- бросила она и снова отвернулась.
- Ну тут уже ничего не поделаешь! - я попыталась выдавить из себя улыбку и придать лицу беззаботное выражение.
В этом сыром унылом подвале мне казалось необходимостью поддерживать Бодрый дух. - Если не хочешь, можешь не говорить.
- Это не твое дело.
- Как скажешь.
- Вот именно.
- Определенно.
И воцарилась тишина, но всего на минуту.
- Моя семья никогда не признавала ни чьего гнета. Ни один мой предок не переступал порога этой академии, и никто никогда не принимал участия в каких бы то ни было войнах. Несложно догадаться, что империя будет преследовать таких как мы, и именно поэтому мы с бабушкой странствовали. Ты знаешь, кстати, что по закону положено делать с магами, которые скрываются от власти более двадцати лет?
Я промолчала, потому как сердце подсказывало мне, что ответ на этот вопрос страшнее, чем можно себе представить.
- Их сжигают заживо, а моя бабушка никогда не позволяла кому-либо править ее жизнью…
Зря я начала этот разговор. Лучше бы держала любопытство при себе!
Перед глазами ясно нарисовалась жуткая картина: толпа вокруг столба, на котором извивается и кричит старая женщина. Огонь до неузнаваемости меняет ее тело… И на все это смотрит рыдающая Эльза, тогда еще свежая и румяная, а не забитая и уставшая, как сейчас.
В глазах Эльзы я не увидела ни слезинки, зато сама подняла голову к потолку, чтобы не расплакаться.
- Айслан, тот барин, которого ты сожгла тогда, обещал нам защиту на своей территории. И мы могли бы жить без странствий дальше, но сопротивление со стороны его окружения было очень большим. Как только умер барин, за нами сразу же прислали людей…
Слезы уже текли по щекам и капали на бумажки, которые я раскладывала. Свободной рукой я выпустила из косы несколько прядей, потому что не хотела, чтобы Шерин или Эльза видели мое лицо.
- В тот же день был суд. Останки бабушки развеяли на ветру, а за мою судьбу велись споры. Либо в академию, либо вслед за бабушкой, на костер. Блюстители порядка были в ярости - больше всего они ненавидят именно таких как я. Ордену удалось оспорить решение о моей казни в самом конце заседания.
Эльза говорила об этом спокойно, без какой-либо интонации в голосе. Но только последний дурак не понял бы, что это всего лишь маска безразличного спокойствия, под которой скрывается черная бездна отчаяния.
А я впервые услышала об Айслане что-то хорошее. Однако глубоко внутри зародились подозрения о том, что это ему нужно было для каких-то корыстных целей. Никак не верилось, что в этом отвратительном человеке было хоть что-то светлое. От одного его образа, то и дело ночами вставшего в голове, меня мутило и в то же время распирало от ненависти. Но вспомнился разговор с Шерином в лазарете. И я впервые ощутила легкий укол вины. Тогда в голову впервые закралась мысль о том, что мир действительно не так прост. Но она появилась внезапно, промелькнула, и так же быстро угасла. Я выдохнула и взяла себя в руки. А чтобы никто не видел слез на глазах, пока они не высохнут, встала и решила, что нужно немного отойти.
- Ладно, работы много, а времени мало, - меня хватило только на эти убогие слова.
Внутри тем временем все переворачивалось.
- Верно, нужно закончить все поскорее, - кивнула Эльза.
Повисла тяжелая тишина, и все это чувствовали. Никто сейчас не хотел продолжать разговоры, а внезапное желание хотя бы немного уединиться, похоже, посетило всех.
- Может быть, если мы разделимся и как-то организуем работу дело пойдет быстрее? - подала голос Эльза.
Шерин слегка нахмурился, но промолчал. Не знаю, насколько он сочувствовал моей старой знакомой, но протестовать не стал.
- Да, давайте. А то мы все в одном месте столпились, болтаем тут. Так и к концу обучения все не разберем…
И с этой самой фразы все и началось.
Мы разбрелись в разные стороны, и работа, кажется, действительно пошла чуть быстрее. Никто, по крайней мере, никому не мешал.
В подвале было довольно тихо, и ничего бы не отвлекало меня, если бы я не начала чувствовать какой-то странный запах. Он не был похож ни на что другое. И ему здесь явно было не место. А постоянный тихий скрежет и едва слышное постукивание, со всех сторон доносящееся из темных уголков этого огромного подвала с высоченными потолками, настораживало. Очень сильно. Это не был Шерин или Эльза - звуки их шагов, шелест бумаг было легко отличить. Они были рядом, хоть я и не видела. И эти звуки тоже.
- Вы слышите это? - наконец, не выдержав, громко спросила я.