Страница 71 из 99
– Тебя и Руслана Прозорова, – сказала Кира. – Ты – Баба Яга, у Руслана самые высокие балы. Мы выбираем лучших из тех, кто посещает факультатив Зимы. Возможно, потом пригласим кого-то ещё. Нам лишние люди не нужны.
– Ясно, – кивнула Василиса, слегка разочарованная тем фактом, что Руслана выбрали за способности, а её – за происхождение.
– Ты можешь подумать, прежде чем отвечать, – сказала Кира. – Но учти, что каждый семинарист может состоять только в одном братстве. Тебя будут ещё приглашать, многие пожелают заполучить себе Бабу Ягу.
– Не, я с вами! – поспешно сказала Василиса. – Нечего тут думать!
Глава студсовета довольно усмехнулась. Сейчас Василиса отчаянно нуждалась в союзниках и колдовской силе. Предложение Киры Лихолетовой могло обеспечить ей и то и другое. «Пусть будет вуду, если это поможет победить Полночь!» – подумала Василиса.
На прощанье Кира сказала, что посвящение состоится через неделю.
– В воскресенье утром я за тобой заеду, – сказала она, прежде чем закрыть дверь. – Будь готова к девяти. Да, и не болтай лишнего! Это всё-таки тайное общество!
По пути в комнату отдыха Василиса размышляла, как сказать об этом Алине. Очевидно, что рассказывать подробности было нельзя. С другой стороны, Василиса боялась обидеть подругу. Мало ли, как та могла отреагировать…
Когда девочки вернулись в комнату, Василиса сначала рассказала о визите Ильи Фомича и Фомы Ильича, а потом осторожно сказала:
– А потом меня Кира Лихолетова к себе на чай позвала…
– С чего вдруг? – удивилась Алина.
– Она приглашает меня вступить в одно общество… что-то вроде клуба.
– А, студенческие братства, – догадалась Алина. – Ясно. Ну, могу поздравить. Первокурсников туда редко зовут.
– Правда, Лихолетова сказала, ничего никому не говорить… – протянула Василиса.
– Вот и помалкивай! – отрезала Алина. – Моя мама, когда училась в Бурсе, состояла в одном из таких клубов. Она до сих пор молчит, как партизан!
***
Подруги доедали завтрак, по своему обыкновению устроившись на подоконнике, когда с улицы донёсся оглушительный рокот. Отвыкшая от подобных звуков, Василиса с удивлением оглянулась, и сквозь витринное стекло увидела тяжёлый, приземистый мотоцикл. Из хромированной выхлопной трубы валил густой розовый дым. Глава студсовета, одетая в чёрную кожу, сняла шлем и помахала Василисе. Та махнула в ответ, запихнула в рот сложенный втрое блинчик, и отставила пустую тарелку.
– Всё, пора? – спросила Алина.
– Ага, – произнесла Василиса с набитым ртом.
– Если будут пытать, терпи! Говорят, во время посвящений ещё и не такое бывает. Одну девочку, не помню её имени, посадили в ящик с ядовитыми пауками. Другую заставили ходить по горячим углям. А ещё говорят…
Терпеливо выслушав все напутствия, Василиса обняла подругу, и слегка волнуясь, покинула кафе.
– Забирайся, – сказала Кира, похлопав по кожаному сиденью.
– А куда мы едем? – спросила Василиса, устраиваясь на мотоцикле.
– Увидишь.
– Это секрет?
Глава студсовета только ухмыльнулась и вручила Василисе второй шлем.
– Ладно, значит секрет, – пожала плечами Василиса.
– Не переживай, – сказала Кира. – Мы едем в штаб-квартиру «Иколе Орун». Побудем там до вечера. А вечером будет посвящение. Ещё вопросы?
Василиса отрицательно покачала головой и надела шлем. Мотоцикл затрещал, выбросил облако розового, пахнущего корицей дыма, и сорвался с места.
Город просыпался; карет, повозок и загадочных летающих экипажей, похожих на автомобили, становилось всё больше. Кира уверенно лавировала по улицам, то и дело, сигналя пешеходам и другим водителям.
Вскоре престижные районы закончились, начался пригород. Дома здесь были небогатые, а то и вовсе халупы. Мотоцикл свернул на аккуратный, засеянный травой участок и остановился. Дом, крытый красной черепицей, был приличный, но не дворец. Возле порога росло старое раскидистое дерево, под ним стоял плетёный, усыпанный сухими листьями столик и пара старых кресел. На двери, неаккуратными мазками, был нарисован знак братства – грустный смайлик. Когда неизвестный художник рисовал глаза, краска потекла, превратив смайлик из грустного в плачущий.
Василиса сошла с мотоцикла. С непривычки у неё затекла спина, и дрожали колени. Кира, бряцая связкой ключей, отворила дверь.
– Заходи.
Прихожая была вполне обычная – коврик у входа, вешалка для одежды, напольная ваза, из которой торчали загнутые ручки зонтиков. Василиса разулась и прошла дальше в дом. Комната, куда она попала, была жуткой – на стенах висели африканские маски и были начертаны какие-то зловещие угловатые символы, похожие на распластавшихся по штукатурке насекомых. У дальней стены стояли идолы, вырезанные из тёмного дерева. У них были схожие лица – толстые губы, широкие носы, оттянутые мочки ушей. Здесь было святилище богов чёрного континента. Василиса сделала шаг, второй, и остановилась, точно вкопанная. У подножия идолов были свалены старые куклы. Пластмассовые, лишённые одежды тела выглядели пугающе, словно кто-то решил поиграть в жертвоприношение. Василиса предпочитала не задумываться, что должен был символизировать этот перфоманс.