Страница 14 из 99
– Символический костёр! – торжественно произнес отец, потрясая в воздухе кроссовками. – Купола – это языки пламени. Ты бы видела эту церковь на закате!..
– Ооо!.. – протянула Василиса.
Папа внезапно успокоился, отставил рюкзак и подошёл к дочери.
– Как ты здесь одна, справишься?
– Разумеется. Можно подумать, впервые!
На самом деле Василисе не хотелось оставаться одной в огромном, малообжитом доме. Что, если призраки снова придут? Или сюда заявится тот жуткий дед, похожий на ободранного кота?
– Мама приедет в понедельник, так что продержишься как-нибудь пару дней. О, едва не забыл!.. – отец достал из кармана и вручил Василисе ключ. – Это от квартиры Фёдора Михайловича. Помнишь его?
Девочка кивнула. Фёдор Михайлович, погружённый в науку старый холостяк, был коллегой отца. Они вместе ездили на раскопки и даже написали в соавторстве несколько статей по археологии.
– Ему не на кого оставить свои фиалки. Видишь ли, его соседка, которая обычно присматривает за цветами, подвернула ногу, и уже несколько дней не поднимается с кровати.
Василиса поняла, к чему клонит отец, и закатила глаза. Ей совсем не улыбалось кататься через полгорода, чтобы полить чьи-то дурацкие фиалки!
– Это в двух шагах от твоей школы. Адрес на брелоке. Да, и ещё!.. – папа скрылся за дверью кабинета и появился спустя пару минут с внушительной стопкой книг в руках. – Отнесёшь эти книги в библиотеку. Я сам уже не успею.
– А сорок розовых кустов не посадить заодно? – пробормотала Василиса.
Владимир Иванович уехал, взяв с дочери обещание не пропускать школу. Делать было особо нечего, поэтому Василиса решила воспользоваться случаем и позаниматься на электрогитаре. Включив колонку на полную громкость, она играла риф из «Smoke on the water», когда зазвонил телефон. Заглушив гудящие струны, девочка взяла трубку.
– Завтра мы играем с «Celtic Kings», – произнёс Андрей без лишних предисловий.
– Да, я помню, – сказала Василиса. На пианино лежал пригласительный билет в клуб «Лепрекон», где завтра планировался вечер ирландской музыки.
– Всё пропало, – произнёс Андрей упавшим голосом.
– Что? – встревожилась Василиса. – Ты о чём?
– Гиннесс не может играть.
– А что случилось? Он заболел?
– Нет. Просто кинул нас.
– Может без него как-нибудь? – осторожно предложила Василиса.
– Без бойрана?! Лучше вообще отказаться! Василиса, мне нужна твоя помощь.
– В смысле?
– Я видел, у тебя есть шаманский бубен. Ты приносила на хор.
Василиса поняла, к чему ведёт Андрей. Её взгляд метнулся через комнату, туда, где на кровати лежал бубен.
– Да, есть… Андрей, ничего не выйдет, прости. Если бы тебе понадобилась скрипка, я бы…
– Василиса, послушай! Мне нужны ударные, хоть какие-нибудь, и мне больше не к кому обратиться. Ты ритмичная, я же знаю! А бубен – это не бойран, тут не нужно специальной подготовки. Можно играть сильную долю, и всё!
Василиса понимала, как важен для Андрея этот концерт. Она желала помочь, но боялась возможных последствий. Бубен, о котором шла речь, был необычным инструментом, и выходить с ним на сцену Василисе не хотелось. Тогда она выложила свой последний козырь:
– Андрей, так нельзя, мы ни разу не репетировали!
– Василиса… ты только не обижайся… мы с Максом и Сигурдом сейчас у твоих ворот. Готовы репетировать.
– Ты с ума сошёл!
– Не злишься?
– Конечно, злюсь! – сказала Василиса, хотя на самом деле ей стало смешно. – Ладно, подождите пятнадцать минут…
Родители разъехались, поэтому Василиса устроила репетицию прямо в холле, на первом этаже. У неё был только сам бубен, без колотушки. Не имея под рукой ничего более подходящего, она приспособила для этой цели рукоять от молотка, обмотав её шарфом.
– Завтра до концерта заеду в магазин, куплю нормальную колотушку, – сказала Василиса. Её коробило из-за того, что приходилось играть рукоятью от молотка. Впрочем, Андрея устраивало и так – он был счастлив, что вообще сумел уболтать Василису.
Репетиция прошла успешно. Андрей сказал правду – Василисе ничего не стоило сыграть партию ударных даже без подготовки. С бойраном звучало иначе, но в целом, шаманский бубен мог его заменить.
Андрей и Макс осыпали Василису комплиментами. Сигурд до последнего сидел с невозмутимым видом и хранил молчание, похожий на сурового варварского идола. Уже сбрасывая с плеч ремни аккордеона, он как бы между делом произнёс: