Страница 133 из 145
А для этого нужно было многое. Нужно было прежде всего остановить войну и накормить людей: неурожаи двух прошлых лет сделали свое дело, даже в столице люди к началу весны если хлеб с подмешанной в него мякиной, что говорить о провинциях. Цены на дрова взлетели в десять раз по сравнению с довоенными. В Ружской так и не затихла до конца холера. Нужно было обуздать произвол чиновников, и прежде всего в армии: скандал с военными поставками докатился, наконец, до столицы и вызвал волну возмущения. Что уж было говорить о торговле, таможенных пошлинах, воровстве. Патрик порой усмехался невесело, вспоминая старый спор с отцом. Нет, Ваше Величество, вы как хотите, а я должен сделать так, чтобы мой народ не боялся и не презирал своих министров. Только вот как это сделать, как?
Но самое главное… главным для него оставалось все-таки не это. На следующий же день после поединка, еще перед утренним Советом, Патрик вызвал к себе Лестина. И сказал, не вставая со стула, прямо и коротко:
- Лорд Лестин, я хочу просить вас.
Передохнул, пережидая боль. Лестин молча ждал.
- У нас вакантна должность министра внутренних дел. Я прошу вас занять ее.
Если старый лорд и ожидал чего-то, то явно не этого. Он удивленно посмотрел на короля:
- Но, сир… вы уверены в правильности выбора?
- Лестин… - Патрик говорил медленно и, казалось, с трудом. – Сейчас мне некого назначить на это место. Я знаю, что вы еще не вполне здоровы, но прошу вас – потому, что знаю, что вы… знаете, что делать, а главное – чего не делать ни в коем случае. Едва я найду кого-то другого… если вы захотите, то сможете оставить это. Но сейчас… мне некого. Помогите мне.
Лестин помолчал. Коротко поклонился:
- К вашим услугам, сир.
- Благодарю. И первое же поручение, которое я дам вам, будет… - он снова судорожно передохнул. Отстранил левой рукой склонившегося над ним Тюльена, взглянул в глаза лорду: - Лестин, найдите мне Вету.
- Но…
- Как угодно. Любыми путями. Если она мертва, я должен знать об этом. Если жива… я тоже должен знать. Пусть она вышла замуж, пусть не захочет вспомнить меня, но я должен знать, что она жива и у нее все в порядке. Мне некого просить об этом, кроме вас. Пустите на эти поиски самых лучших людей, любые деньги… - глаза его лихорадочно блестели, - но найдите мне ее, Лестин!
Лестин наклонил голову.
- Я все понял, мой принц… простите, Ваше Величество.
- Дальше, - продолжал Патрик, даже не услышав последней фразы, - еще одно. Те, кто был сослан вместе со мной – их надо найти и вернуть. Как можно быстрее. Если еще кто-то погиб, похоронить по-человечески. Дальше. Начать новое расследование всех обстоятельств дела. Всех, кто участвовал в заговоре вместе с Густавом – судить. Следствие не затягивать, но провести как можно более тщательно. О всех обстоятельствах и тонкостях дела докладывать мне немедленно.
Как и предполагал Патрик, самым простым и быстрым оказалось найти и вернуть всех, кто был сослан вместе с ним. Правда, он не мог предполагать, насколько тяжелой станет для него та минута, когда в списке выживших, который положит Лестин ему на стол, окажется не тринадцать имен, как он надеялся, а только одиннадцать. Кроме Жанны и Яна, умерла «от болезни легких» Анна Лувье, погиб «в результате драки» Кристиан Крайк. Рядом лежала еще одна бумага: донесение о смерти последственного Августа Максимилиана Штаббса. В тот вечер Патрик не мог больше работать, не мог думать ни о делах, ни даже о сестре. Заперся в своих покоях, потребовав вина, но даже напиться не смог – вино не приносило ни облегчения, ни забвения. Сидел, тупо глядя в одну точку, вливал в себя стакан за стаканом… пока, невзирая ни на крики слуги, ни на мрачно-негодующее «Я вас не звал!» самого короля, не вошел к нему Лестин. Лорд вылил остатки вина в таз для умывания, перетащил сыплющего самыми черными ругательствами Патрика в постель – и почти до утра сидел рядом и слушал сбивчивые, полубессвязные рассказы обо всем, что было на каторге – длинные, со всеми мелочами и подробностями, и молча гладил воспитанника по руке, иногда чувствуя, как волосы на голове шевелятся от ужаса.
Возвращение «партии принца» было делом хоть и не быстрым, но простым. Гораздо сложнее оказалось с поисками Веты. Ее искали в монастырях, в провинции, в работных домах, даже в тюрьмах и больницах – тщетно. Расспрашивали родственников; отец, граф Радич, едва с ума не сошел сначала от счастья, узнав, что дочь жива, потом – от горя, когда король откровенно рассказал, что Вета пропала. Ни у теток в Корвелле, ни у дальней родни в Леренуа девушка не объявилась. Складывалось впечатление, что она просто провалилась сквозь землю – или смогла бежать за границу. В это Патрик не верил, и поиски продолжались, но даже ему самому было ясно, что они могут затянуться на годы.
Не менее сложным оказалось дело со следствием. Нет, оно двигалось, король регулярно получал отчеты от Лестина… и скрипел зубами от отвращения – таким грязным и мерзким казалось ему все, что с этим связано. А когда его попросил об аудиенции граф Радич и сам признался в том, что помогал Густаву, Патрик несколько секунд даже сказать ничего не мог – просто сидел и молча смотрел на него.