Страница 5 из 199
– Держи. Это тебе подарок.
– А у меня день рождения как раз через три дня! – улыбнулся он и взял кольцо.
– Вот и отлично, хорошо, что напомнил. Не забуду поздравить. А кольцо возьми, и не снимай. Оно… оно хорошее. Почти живое.
Тет оттопырил мизинец и критически на него поглядел. Потом поглядел на безымянный. Потом на средний.
– Как думаешь, налезет? – спросил он.
– Конечно, – кивнула я. Тет скептически посмотрел на кольцо, потом недоверчиво – на меня. Решил, что я шучу. С виду оно годилось разве что на мизинец. Тогда парень выставил кисть перед лицом, ладонью к себе, и нацепил кольцо на самый край среднего пальца. Оно застряло как раз над первым суставом. Тет торжествующе посмотрел на меня, и, пока смотрел, кольцо плавно съехало вниз, туда, где ему и положено быть.
Парень вперился него взглядом.
– Оно ж меньше было!
– Налезло же! – я похлопала его по плечу. – Придёшь завтра?
– Завтра суббота, – напомнил мне товарищ, всё ещё не сводя взгляда со своего пальца.
– Ах, да… – я вспомнила, что завтра обещала встретить Фаера после работы на автобусной остановке (он заканчивает в восемь утра, работает ночным сторожем), после чего мы пойдём к нему, и он честно постарается не заснуть, но у него это, конечно, не получится, поэтому я некоторое время посмотрю глупую передачу или почитаю глупую книгу, а потом, может, и сама вздремну, а там уж и Фаер проснётся. В общем, хороший день завтра будет. – Тогда увидимся в понедельник!
– Идёт! – Тет спрыгнул на пол и помог слезть мне, хоть тут было невысоко. Просто девушка в полусапожках на каблучке и юбке выглядит для парня беспомощной. Ему кажется, что слезть в таком виде с подоконника – жуткое испытание. – Сядем на последнюю парту, подготовь парочку каверзных вопросов!
– Ладно! – я помахала ему рукой и отправилась в сторону гардероба. Ещё месяц – и будет май, и гардероб будет не нужен. А сейчас – самое время подумать над каверзными вопросами. И над своим ответом. Потому что такой человек, как Тет, ни за что не пропустит мимо себя историю с кольцом, и хотя бы завуалированно, но спросит, что в нём за секрет.
****
Исмеген, Лаваск, 2240г, 10 апреля
Я часто оставалась ночевать у Фаера, родители к этому привыкли. Он жил один, потому что был круглым сиротой, выросшим в детдоме. Откуда у него эта маленькая квартирка на самом последнем этаже, мне было до сих пор непонятно. Однажды он пытался рассказать мне про какие-то хитрые махинации, про документы и работу, но я всё равно ничего не поняла, поэтому больше не спрашивала.
Мы уже поужинали, и самое время было развалиться на диване перед телевизором, который показывал какую-то муть. Я лежала на спине и глядела в потолок, раздумывая о несчастной доле людей, в то время как Фаер копошился в ящике. Наконец диван шевельнулся: Фаер лёг рядом со мной на бок.
– Представляешь, бывает, что нет средств даже похоронить дорогого человека, – задумчиво проговорила я.
– Что-то случилось? – обеспокоился парень.
– Нет, у меня всё в порядке, – мягко проговорила я. – Я про других… которые кладут бумажные цветы на могилу…
– Маленькая, откуда ты всего этого набралась? – нахмурился Фаер, подпирая голову рукой и разглядывая меня.
– Да вот, познакомилась в универе с одним парнем…
– Я уже ревную… – как бы между делом заметил Фаер, нежно проводя пальцем по моей шее. Я повернула голову и посмотрела ему в глаза.
– Это он мне рассказал. И я подумала: почему? Мы же развитое государство. Почему у нас так?
– У нас всегда так было, – усмехнулся парень. – Сколько себя помню.
– А я никогда не видела, чтобы совсем… ну, вот так…
– Тебе повезло, ты выросла в хорошей семье, – Фаер погладил меня по плечу. – Не думай о плохих вещах, ты одна всё равно ничего не изменишь.
– Почему это? – вспылила я и села на диване. – Ладно, допустим. Но я ведь могу помочь одному единственному человеку? Или хотя бы нескольким?
– Тому парню? – Фаер опять прожёг меня взглядом. Я склонила голову к плечу и ласково посмотрела на него, погладила по щеке.
– Фаер! Ну сколько раз тебе говорить: для меня люди не делятся на мужчин и женщин, они просто люди! Единственный мужчина в моей жизни – это ты!
Фаер хмуро молчал, но по глазам было видно, что успокоился. Он часто ревновал меня ко всяким мелочам, правда, ни разу мы с ним из-за этого не ругались. Он в жизни не повысил бы на меня голос, как, наверное, и на любого другого. Добрейший человек…
– Колючий какой, – улыбнулась я, отнимая руку от его щеки.