Страница 6 из 111
На следующее утро, сразу после завтрака, я зашла к нашему куратору и попросила пропуск на выход в город.
Оставив позади ворота Академии, я накинула на голову капюшон и, убедившись, что за мной никто не следит, поспешила на встречу с отцом.
Ресторан, в котором мы должны были встретиться, находился на узкой безлюдной улочке и зарабатывал тем, что предоставлял отдельные кабинеты своим посетителям. Молчаливый официант без лишних вопросов проводил меня за заказанный на имя Смита столик. Обычно отец приходил первым, но в этот раз в кабинете было пусто. Не появился он ни через пятнадцать минут, ни через пол часа. С каждой секундой внутри росло беспокойство. Мой родитель был крайне дисциплинированным человеком и никогда не опаздывал. Возможно, где-то в империи случился потоп, землетрясение или ураган, потому что только события такого масштаба способны нарушить его планы.
Подождав еще пару минут, я расплатилась по счету и вышла на улицу. Но не успела и пары шагов сделать, как меня схватили за шкирку и силой затолкали в проезжающую мимо карету.
- Тихо! – приказывает властный голос, и я тут же замираю.
- Отец?
- А ты думаешь, что еще кому-то нужна? – усмехнулся сидящий рядом со мной мужчина, чем развеял последние сомнения. И так, разрешите представить, герцог Родерик Этельберг Роквульд глава пятого отделения[1] и личный советник императора. А еще, если верить записи в дворянской книге, он является отцом Этель Эмилии Розмарин Роквульд, то есть меня. Но это только в книге, в настоящей жизни он меня стыдится и даже презирает, и все из-за моего «изъяна».
Герцог Роквульд так старался его скрыть, что наложил на всех слуг страшное проклятье. Стоило им только произнести или написать мое имя, как у них начинал распухать язык. Пугающее зрелище. Особенно если тебе шесть, а твоя няня валяется на полу, судорожно хватая воздух посиневшими губами и до крови царапая горло. Несчастную удалось спасти, но с тех пор слуги звали меня не иначе как ОНА, и вообще старались лишний раз обо мне не заговаривать. Неплохое средство от сплетен, правда.
А еще мне иногда кажется, что отец тоже попал под действие этого проклятья. Как иначе объяснить, что каждая наша встреча начиналась с фразы «А, это ты». Но даже проклятье не помешало ему полностью контролировать мою жизнь. С самого детства я жила по составленному им расписанию. Я изучала предметы, которые должно знать юной леди, а еще те, которые помогали скрыть мой маленький недостаток. В пятнадцать лет меня сослали в пансионат мадам Грир, перед этим сократив имя до Розмарин Рок и зачем-то вручив серые линзы (слишком уж голубые у меня глаза).
На целых три года пансионат стал моей тюрьмой. Единственным свидетельством того, что обо мне помнят, что Этель Эмилия Розмарин Роквульд все еще существует, были открытки ко Дню рождения, началу учебного года и празднику нового года. Я ожидала, что и в них отец напишет свое изумленно- пренебрежительное «А, это ты». Но нет, на белоснежной бумаге красивым подчерком со множеством завитушек было выведено «Поздравляю». Я чуть не прослезилась, когда представила, как герцог Родерик Этельберг Роквульд личный советник императора и глава пятого отделения, сидя в своем кабинете, ночью при свете настольной лампы выводит эти самые завитушки с высунутым от усердия языком. И до сих пор храню его послания у себя в комоде, обвязанные розовой шелковой ленточкой, все девять штук. Так что хорошие у нас с отцом отношения, душевные.
- К чему этот спектакль? – интересуюсь у отца, усаживаясь удобнее.
- Решил подвезти тебя до академии. Как там дела?
- Нормально.
- Что, никто не догадался о твоем маленьком изъяне? – этот вопрос задается во время каждой нашей встречи и именно в такой формулировке. Я уже подумываю включить его в один список с «А это ты», «Поздравляю» и «Завтра».
- Нет.
- И даже про дар никто не знает? – правая бровь отца слегка приподнимается. Кажется, мне удалось удивить старика. Хотя, какой он старик? Крепкий, полный сил мужчина с резкими чертами лица и колючими, цепкими голубыми глазами. Разве что поседел раньше времени. Но даже седина у него была благородного серебристого оттенка. Что и говорить, отец был аристократом до мозга костей.
- Нет, не знает.
- Либо в академии преподают одни идиоты, а значит казна в пустую тратит средства на ее содержание, либо ты не так глупа, как кажешься?
- Полагаю, в следующем году академия не досчитается нескольких нулей в своем бюджете, – язвительно замечаю, заслужив кривую усмешку.
- Вот, держи.
Мне на колени падает небольшой сверток.
- Что это?
- Открой- узнаешь.
Я неторопливо разворачиваю оберточную бумагу. В то, что отец расщедрился и решил сделать мне подарок, верится с трудом. Скорее стоит ожидать какого-нибудь подвоха. И как всегда родитель не обманул моих ожиданий.
- Поварская книга! Считаете, что мне стоит научиться готовить?
- Просто подержи ее у себя некоторое время, в надежном месте, разумеется.
- Разумеется.