Канцлер

– Ты в порядке? – спросил он, отпуская её.

Камилла немедленно повисла у него на шее.

– Я думала… я боялась, они тебя съели. Я запрещала им, но они не слушаются до конца, - сбивчиво лепетала она, перемежая фразы нервным смешком, - притащили всю твою одежду, а тебя…

Нервный смешок перешёл в отрывистые рыдания. Обострившееся чутьё подсказывало Канцлеру, что задерживаться тут не стоит, но успокоить девушку, так или иначе, стоило. Он сжал её в объятиях так крепко, что у неё перехватило дыхание. Потом взял её лицо в ладони.

– Но твои глаза… я видел, они стали такими же, как у них. Как тебе удалось освободиться?

– Я н-не знаю, – запинаясь, проговорила она, всё ещё вздрагивая и прижимаясь к нему. – Я помню только, что в тот момент думала, откуда здесь мог взяться мальчик, а ещё о тебе… а потом мысль о мальчике пропала, в голове стало гулко и пусто, я только думала, как ты… хотела обернуться, и не могла. Я слышала, как ты кричал, а потом что-то такое тёмное… с ножками. А этих мелких набежала целая куча, они подняли меня и понесли.

– Понятно.

– Что, правда?

– Ты на некоторое время стала маткой, королевой улья. Женщины, – тут он усмехнулся, - вечно думают о сотне вещей за раз. Старая матка с тобой не справилась. Но, боюсь, я снова её разбудил. Или не её… не важно, нам нужно скорее отсюда уходить.

Камилла кивнула, отёрла лицо. Потом замерла, бросилась к своему трону и заглянула под него.

– Не знаю, от чего они, но мне кажется, это важно, иначе с чего бы им тут лежать, – она протянула Канцлеру три больших ключа…  Да, и ещё… – раскрыла кулачок, до этого крепко сжатый. – Одежду они утащили, но это мне удалось отобрать, – девушка надела Ламберту на шею маленький чёрный медальон.

Отступив на шаг, она окинула его взглядом и улыбнулась уже совершенно нормально.

– Знаешь, я раньше никогда не видела тебя обнажённым. Ты очень… хорошо сложён.

Сухощавый жилистый мужчина напомнил ей древнюю илларийскую статую, хранившуюся в музее Тингума.

– Спасибо, – рассеянно отозвался он и мог бы добавить, что облепившие её стройную фигурку пропитанные слизью остатки платья тоже мало что скрывали, но промолчал. Канцлер рассматривал ключи, пытаясь сообразить, как найти двери, которые они отпирали.

– Ты больше не выглядишь больным, – подвела Камилла итог своего беглого осмотра.

– Да, я прекрасно себя чувствую, есть только очень хочется.

– Ах да, – воскликнула девушка и потянула в сторону за отросток в стене. Из открывшейся ниши она выгребла пригоршню чего-то, внешне напоминавшего небольшие, в половину ладони Ламберта, золотые слитки.

– Что это?

– Еда. Надо, наверное, с собой взять. Вот только куда их положить? – девушка с сомнением огляделась вокруг.

Недолго думая, Канцлер сорвал ближайшую свисавшую «водоросль» и с её помощью примотал к себе изрядное количество брусочков. Один из них он тут же раскусил. На вкус «слиток» оказался совершенно нейтральным, но слегка маслянистым.

– Немного похоже на тропические орехи, – Ламберт тут же разгрыз ещё один.

– Мы здесь уже около двух дней, ты за всё это время ничего не ел?

– Я же не королева, – усмехнулся мужчина, – меня кормить было незачем. К тому же, я только недавно очнулся.

– Может, дело в этой слизи? – девушка задумчиво погладила его по руке. – Меня она покрывает ровным слоем, сколько я не пыталась её содрать. А в тебя словно впитывается.

– Возможно, – рассеянно отозвался Канцлер. – Камилла, сейчас мы выйдем в коридор. Ты должна держаться у меня за спиной и, самое главное, смотреть только на меня. Да, и ключи понесёшь ты.

Он наугад выбрал один из тоннелей, из множества, примыкавших к резиденции королевы-матки. И решительно шагнул вперёд.

Первый же встреченный детёныш хищно впился взглядом в возмутителя спокойствия улья. Но на этот раз Ламберт знал, чего ожидать. Множественный разум, отличавшийся от единоличного примерно как фасеточный глаз стрекозы отличается от человеческого, не был вовсе непостижим для Канцлера. Когда-то в юности он сам в порядке эксперимента превратился в колонию муравьёв. Опыт был настолько незабываемым, что ещё несколько лет его мутило от одной мысли о трансформации. Но теперь этот опыт ему пригодился. А вот противостоящее ему существо с подобной наглостью сталкивалось впервые. И, озадаченное, решило отступить. По крайней мере, пока.

Но возможное контрнаступление человека не беспокоило. Теперь он знал, куда идти, и просто отшвыривал многочисленных существ, бестолково толкущихся на пути. Канцлер остановился в пещере, на взгляд Камиллы ничем не отличающейся от всех остальных. За всё время пути он ни разу не обернулся – обоняние сообщало ему, что девушка неотступно движется следом.

– Ключи.

Она протянула ему все три, с любопытством ожидая, что произойдёт дальше. Теперь, когда Канцлер снова был рядом и, что более важно, уже не умирал, ничто не смогло бы поколебать уверенность Камиллы в счастливом завершении их приключения.

Ощупав стену, мужчина с усилием стал отдирать розоватую мякоть, обнажая серую плиту, в которой и правда оказалась замочная скважина. На дверь это, правда, всё равно не было похоже – ни ручки, ни петель, ни косяка тут в помине не было. Но когда Ламберт подобрал нужный ключ и повернул его, вся стена вдруг заколебалась и без единого звука ухнула куда-то вперёд и вниз. Взяв девушку за руку, Канцлер в который уже раз решительно шагнул в темноту.

Они снова попали в пещеры, очень похожие на те, которые только что покинули. Но пустые. Побродив какое-то время по запутанному лабиринту ходов, незадачливые спелеологи решили устроить привал. Перекусив «золотыми слитками», Камилла пристроила голову на плече своего спутника и обняла его обеими руками.