Канцлер

– Что это?

– С кровати упали, – ответил Вартек, наблюдая, как его тёмная венозная кровь медленно наполняет шприц.

– Что они себе позволяют?! – возмущённо воскликнул маг. – Полный дом детей!

– Возможно, – медленно сказал врач, не отрываясь от своего занятия, – они хотят сделать одним больше. – Маг продолжал напряжённо прислушиваться, но больше не различил ни звука. – Успокойся, Салем, – Вартек наконец отложил шприц. – Я уверен, что Ламберт уже повесил кокон. Они больше никого не побеспокоят.

– Кокон?

– Ну да, звукопоглощающее заклинание. Неужели ты сам никогда не пользовался?

– Можно подумать, ты пользовался! – раздражённо сказал Салем.

– Неоднократно. Ламберт часто на нашу палатку ставил.

Маг поднял брови.

– Даже так?

– Очень удобно, – сказал доктор, аккуратно расставляя на столе батарею колбочек. – Например, когда в полевых условиях оперируешь кого-нибудь без наркоза. Или вот раз я сам простудился в сезон дождей… а мы как раз прятались в шалаше, замаскированном под бурелом, от одного племени, которое считало, что мы осквернили их святыню. Так вот кашель из кучи ветвей был бы некстати.

–Почему он сразу его не поставил?

– Салем! – экспериментатор укоризненно посмотрел на мага сквозь толстые стёкла защитных очков. – Как будто ты сам не был влюблён! Да это последняя вещь, о которой я стал бы думать, уединяясь с женщиной своей мечты.

Маг посмотрел на Вартека так, будто видел того впервые.

– Скажи, Вартек, а сам ты… любил когда-нибудь?

– Любил, – спокойно ответил тот, не дрогнувшей рукой разливая по пробиркам реагенты.

– И что же произошло?

– Я уехал в экспедицию на другой континент. На полгода. Когда вернулся, она была уже с другим.

– И… как ты это перенёс?

– Страдал, конечно, – так же спокойно отозвался врач. – Года два. В день, когда она вышла замуж за виконта Клари, в первый раз в жизни напился, – Вартек поднял голову и укоризненно покачал ею, как бы удивляясь самому себе. – Медицинским спиртом. Как только не отравился?

– А что было потом?

– Потом, – со вздохом сказал врач, – было дикое похмелье и Ламберт, обливающий меня ледяной водой. Я сказал ему, что хочу умереть, а он ответил, что может мне это устроить. И, знаешь, что-то в его лице было такое… что я твёрдо знал: если догонит, то обязательно убьёт и непременно каким-нибудь зверским образом. Так что с руганью и обнажённой саблей он гонял меня по всему поместью, пока я не пришёл в себя. Прошло какое-то время… и однажды утром я проснулся с осознанием того, что свободен. Вот и всё.

– А ты… видел её потом?

– Да, разумеется. Сейчас мы довольно часто общаемся. Я даже как-то лечил её мужа, когда тот сломал тазовую кость. Они хорошая пара.

– Ты так спокойно об этом говоришь… – с сомнением произнёс Салем.

– Вы, маги, склонны всё драматизировать. Многим из вас это, кстати, стоит жизни. Или, как минимум, здоровья.

Вартек продолжал работу, а Салем не прекращал вслушиваться в ватную тишину за стеной. Ему было неловко перед соседом, от чего он начинал злиться.

– Вартек, почему ты занимаешься всем этим здесь, а не в лаборатории? – наконец нашёл он, к чему придраться.

– Потому, – сказал врач, осторожно поддевая шпателем образец, – что Ламберт запечатал заклинанием башню, чтобы кто-нибудь из детей туда случайно не зашёл. А мне не хотелось его беспокоить по пустякам.

– А давай, я её для тебя распечатаю, а?

Вартек мерно тряс закупоренную пробирку, стоя спиной к столу.

– Салем, глянь, какого цвета пламя у спиртовки? – Маг посмотрел на огонь, но ничего не ответил. Заглянув ему в расширенные зрачки, Вартек сказал: – Сейчас ты перестанешь думать о том, что происходит между Ламбертом и Камиллой, ляжешь в постель и уснёшь. Проснёшься в… девять утра свежим и отдохнувшим. Выполняй.

Салем забрался под одеяло. Покачав головой, врач вернулся к работе.

– Вартек, кажется, у тебя получилось. Она приходит в себя.

Открыв глаза, леди Корлайла увидела склонившееся над ней лицо своего лучшего врага.

– Канцлер, – сказала она, разлепив сухие губы, – твоё дурацкое благородство однажды тебя погубит.

– О чём вы, миледи! Доктору нужен был подопытный кролик для испытания сыворотки. Я выбрал, кого не жалко.

– Дураком родился, дураком помрёшь, – сказала она, снова закрывая глаза.

Пандемия чумы была успешно остановлена.

Конец