Канцлер

Вернец, 32 г. э. Леам-беат-Шааса

Лицей встретил его неоднозначно. Кайл был не единственным новеньким в этом году, но вызвал наибольший интерес у сверстников. Возможно, причиной тому послужило несколько нервозное состояние, в котором он всё ещё пребывал, так что самоконтроль молодого человека был далёк от канцлерского. После того, как ректор представил его в числе прочих поступивших как Кайла Росса, к нему подошёл сын барона Мантона и громко, на публику, спросил:

– Вы, Росс, говорят, сын Канцлера.

Кайл молча утвердительно наклонил голову.

– Почему же вы Росс, а не фон Штосс? – с мерзкой улыбочкой осведомился молодой баронет.

– Титул фон Штосс передаётся только детям, рождённым в браке, – ровным голосом ответил владетель Вайн Росс.

– Так он не был женат на вашей матери?

– Канцлер вообще не был женат. Но ваше удивление мне понятно. Ведь бароны Мантон теряют девственность только после свадьбы.

Взрыв хохота и красный как помидор Мантон в мгновение ока сделали Кайла известной личностью. Баронет кинул к его ногам перчатку. Кайл задумчиво тронул её носком ботинка, но не поднял. Весело посмотрел на задиру.

– Что, опуститесь до дуэли с бастардом? Вынужден огорчить. Я не дерусь с… обиженными природой людьми. Это неэтично.

– Вы трус!

– Ваше мнение драгоценно для меня, – сообщил Кайл с издевательским поклоном.

Баронет метнулся к юноше, занося руку, но Кайл немедленно вывернул её нападающему за спину.

– Если я сказал, что не дерусь с больными людьми, это не значит, что я не могу с ними справиться, – прошептал он на ухо своему оппоненту.

– Отпустите руку, – прошипел баронет.

– Отпущу. Но если ещё раз на меня замахнётесь, я вам её сломаю. Слово Росса, слышите?

Получив обратно свою конечность, Мантон стремглав бросился прочь.

– Вы нажили себе врага, – с лёгкой улыбкой сказал один из наблюдавших за столкновением юношей.

– Одним больше, одним меньше, – хмуро отозвался Кайл.

– Я барон Даугер, – представился его собеседник, протягивая Кайлу руку.

– Приятно познакомиться, – машинально сказал Росс, отвечая на рукопожатие, но вдруг задержал ладонь нового приятеля в своей.

– Даугер… Даугер, где я слышал эту фамилию? – пробормотал он. Воспалённый мозг, пропустивший через себя за последние месяцы чудовищные потоки сведений о фортификации, геологии, металлургии, сельском хозяйстве, камне- и деревообработке, сейчас выдавал информацию частями.

– Мой отец был маршалом Сивфской империи, – с гордостью сообщил барон.

Кайл только отмахнулся.

– Даугер… Даугер… – щёлкал он пальцами. – А! Вспомнил! Даугерская порода тонкорунных овец! Несколько лет держала первенство на всемирной выставке. Что, кстати, с ними произошло, с вашими овцами? Почему они перестали побеждать?

Барон расхохотался.

– Вы ещё более эксцентричны, чем ваш отец. Подумать только! Овцы!

– Ладно, об этом потом, – отозвался владетель Вайн Росс. У него и правда были более срочные дела.

– Пойдёмте, – весело сказал Даугер, беря новенького под руку. – Я познакомлю вас с остальными. Мантона у нас многие недолюбливают, похвалитесь своими подвигами.

– Я предоставлю воспевать их менестрелям – они всегда преувеличивают.

Барон расхохотался снова.

– Да с вами не соскучишься. Ладно, побуду сегодня менестрелем.

 

Ещё большее уважение молодой Росс приобрёл на следующий день, на первом уроке фехтования, когда новый учитель сходился с каждым из юношей, оценивая их уровень. Это занятие проводилось сразу для трёх курсов, чтобы потом разбить учеников на группы в зависимости от мастерства. Когда очередь дошла до Кайла, мастер уже по одному тому, с какой грацией юноша встал в позицию, выделил его из числа других. А после десятиминутного спарринга не выдержал и разразился рукоплесканиями.

– Браво! Брависсимо! Это великолепно! Кто вам преподавал?

Кайл ковырял кончиком рапиры брусчатку двора, низко опустив голову, чтобы скрыть смущение.

– Фердинанд де Врие, – сказал он тихо, но внятно. Ему было приятно, что он не опозорил старого учителя, но совесть немного грызла за то, что ни в жизнь бы не стал уделять фехтованию столько сил и времени, если бы… если бы не Ламберт, не пропускавший ежедневных занятий. За исключением случаев, когда был при смерти.

– Сам легендарный де Врие! – воскликнул преподаватель. – Оно и видно. Я, правда, не знал, что он ещё преподаёт.

– Он мало кому преподаёт, – ответил Кайл.

– Ваш отец, должно быть, очень заботится о вашем образовании, если нашёл вам такого учителя.

– Да, – парень наконец поднял голову и твёрдо сказал. – У меня замечательный отец.

 

В среде приятелей барона Даугера Кайл быстро приобрёл популярность. Его мрачновато-спокойную задумчивость находили оригинальной и загадочной, кто-то даже пытался ей подражать. Среди преподавателей он тоже был на хорошем счету. Живой изобретательный ум юноши мгновенно находил практическое применение сведениям, которые прочие считали сухими ненужными фактами, так что учился он жадно.

 

– Резко континентальный? Это насколько резко? Ночью вода замерзает, днём кипит? Чудненько…

 

– А почему сеть стационарных порталов так неравномерна? С восточной стороны хребта их почти нет… Самоизоляция? От контрабанды?

 

Преподаватель фехтования вошёл в учительскую, вытирая пот со лба.