Страница 69 из 95
- Что бы ни случилось, Совушка, тебе придется это пережить. Ради нашего ребенка. Пока останется хоть крошечная надежда на победу, вы с ним должны жить. Если я не вернусь, мои родственники не причинят тебе зла, я взял с них клятву. Ты уже достаточно хорошо знаешь речь Племени Фьордов, чтобы жить среди них. Вырасти нашего сына - тут его голос прервался, будто трудно стало говорить.
Женщина кивнула, хоть в темноте и трудно было увидеть.
- Я сделаю, я постараюсь сделать все, как ты велишь. Клянусь вашими богами - Одином, Тором, и нашим Великим Духом, - проговорила она на языке Племени Фьордов, кое-где путаясь и глотая окончания слов, но, в общем, уже вполне сносно.
Стирбьерн поцеловал ее в лоб.
- Я знаю, что ты справишься. Другой женщине я и вполовину не мог бы доверять.
Она печально вздохнула:
- Но может быть, тебе, муж мой, и не нужно оставлять нас? Подумай, ведь есть еще время отказаться... Ты нужен здесь не только мне, лишь на тебя надеются люди...
Но он покачал головой; тусклого освещения хватало, чтобы разглядеть, как его скулы напряглись, точно каменные; казалось, вот-вот, и переломаются стиснутые зубы. Лицо его, совершенно невозмутимое при споре с конунгом, теперь побагровело и исказилось, как от боли... Но, наконец, Стирбьерн решительно произнес, будто одержав победу:
- Нет, Совушка! Я поклялся уничтожить Золотую Змею, и ничто не должно удерживать меня: ни жена, ни ребенок. Наоборот, ради вас я еще больше должен это сделать. Пока она жива, никому в Стране Фьордов не жить свободно. Смирись, жена. Мы все в руках богов.
Он поднялся с постели и принялся одеваться, чтобы уйти. Уит-Уис в последней попытке хоть немного отсрочить разлуку, протянула к нему руки ладонями вверх:
- Ну если не навсегда, то хоть на день-другой задержись, не прощайся со мной так быстро!
Но он не мог больше задерживаться ни на мгновение.
- Нет, я ухожу на рассвете. Завтра как раз день Тора. В этот день я родился, поэтому меня посвятили его покровительству. В такой же день я вышел в море, чтобы найти Землю Закатного Солнца... и тебя. Он принесет мне счастье и теперь, - Стирбьерн в последний раз поцеловал жену и стремительно вышел из шатра.
Под ногами хрустела морская галька, затянутая тонкой коркой льда. В серой предутренней мгле на берегу чернел длинный силуэт "Молота Тора". Стирбьерн подошел к нему и сел с подветренной стороны, в тени статуи сильнейшего из Асов. Долго сидел так, не разжигая костра, но и не чувствуя холода, поглощенный собственными мыслями. Всю свою предыдущую жизнь он считал своим домом скорее море, чем сушу, и без всякого сожаления покидал Сванехольм, уходил куда глаза глядят, не задумываясь, когда вернется. Теперь вот, впервые в жизни, ему было трудно уйти. Морской король, никогда не сомневавшийся, что ему рано или поздно и упокоиться придется в море, а не в земле, теперь выдирал себя из этой земли долго и мучительно, словно поваленное дерево...
Наконец, на востоке прояснилась серая полоска будущей зари. В воздухе потянул бриз. С моря донесся резкий крик чайки. Единственной хорошей новостью за последнее время было прекращение штормов на море; это было очень кстати для экспедиции Стирбьерна.
Великий викинг смотрел с радостью, как в узком клочке неба, что над Священной Рощей, ночная чернота исчезла - ее смыли алые краски рассвета, хлынувшие, будто горячая густая кровь. Он рассмеялся и погрозил кулаками в те стороны, где все по-прежнему было черно и мертво.
- Не радуйся, проклятая! Не все еще подвластно тебе, и, пока я жив, не будет подвластно!
Чуть слышно плеснула волна, разбиваясь у ног Стирбьерна. Далеко впереди мелькнул и исчез золотистый отблеск. Нет, это не змеиная чешуя; просто луч восходящего солнца позолотил волны...
Позади снова послышался хруст гальки. Стирбьерн стремительно поднялся на ноги, выхватил секиру. Воинская привычка продолжала действовать, сколько там ни тверди, что в Священную Рощу нет хода нечисти, и, честно говоря, на себя он полагался больше.
Но к нему подошел всего-навсего Йорм, против обыкновения в доспехах и с мечом, как обычный викинг. Ухмыльнулся при встрече:
- Приветствую будущего победителя Золотой Змеи! Не соизволит ли он взять меня с собой?
Стирбьерн нахмурился; ему, в отличие от других, совсем не нравилось, когда Йорм изображал из себя шута. К тому же - поздравлять с еще не одержанной победой? Ответил, не скрывая раздражения:
- Зачем бы тебе это понадобилось? Я не на прогулку собираюсь. Здесь у вас больше шансов спастись.
- О, но ведь я люблю приключения не меньше тебя! - беззаботно рассмеялся Йорм. - И, кажется, ты уже проверил, что я на что-то да гожусь. И даже если нет, боги иногда и с помощью негодного орудия совершают великие дела. Может, и мне суждено помочь тебе одержать победу? И, уж по крайней мере, в Сванехольме без меня проще будет сохранить припасы, - он преспокойно вынул из рукавов два замерзших, подвяленных яблока, и начал есть одно сам, а второе протянул Стирбьерну.
Тот усмехнулся и хлопнул Йорма по плечу.
- Так и быть, можешь плыть с нами. Надеюсь, с веслом управишься? Только не мешай мне, даже если помочь не сможешь, и я сделаю из тебя викинга.
Оглянувшись, он увидел команду "Молота Тора" и вчерашних мальчишек. Все до единого были готовы к походу.