Страница 4 из 165
Толпа вокруг набухала, как губка, брошенная в воду, и в общем пустом звоне голосов и серых масках тонущих в тумане лиц мелькнула единственная живая тень, показавшаяся Дориану лучом света, разрывающим облака безразличия. Капля крови, скользящая по серому лезвию. Он наблюдал за ним с расстояния, различая выразительные черты тронутого солнцем лица и темные живые глаза, чуть мерцающие в матовом воздухе.
Молодой джентльмен прорвался сквозь толпу и склонился над телом, касаясь кончиками пальцев окровавленного лица. Его смуглая ладонь легла на холодную щеку, и он закрыл глаза, склоняя голову перед безразличием смерти. Его профиль мерцал в каплях дождя, и вода скрывалась с кончиков темных волос, опускаясь на остывшую кожу. Отпрянув, он уступил место полицейскому и растворился в бесцветной массе из людей и тумана.
- Это - зеркало. - Дориан вздрогнул, и холод прошелся по его спине. - Открой глаза, Дориан. Это — зеркало. - художник замер, не в силах повернуть голову. Капли дождя одна за другой стекали по его коже, смывая с лица кровь.
- Отражение чего я могу видеть в нем? - слабо выговорил он.
- Искаженное отражение великой истории. - Дориан повернул голову.
- Джина. - прошептал он, и белое лицо сверкнуло бликом среди темноты. Она молчала, и глаза ее странно сверкали и выражали чувство столь необъяснимо глубокое, что казалось, взгляд их проходил сквозь предметы, сквозь пространство и время, и сосредотачивался на точке столь далекой, что даже и край Вселенной был слишком близок, чтобы привлечь к себе и задержать столь всепронзающий взгляд.
- Джина… - повторил Дориан, глядя в ее глаза. Он различал тепло в холодном их мерцании. Чувство, схожее со страхом встрепенулось в его душе. Он ощутил, как вокруг него сжимается мир, оставляя его в холодной тьме и одиночестве. И Джина - это темное существо, - не желала спасти его и вырвать из мрака, она выжидала той минуты, когда тело его разорвется и трансформируется в то, что она единственно желала в нем видеть.
- Мне нужно было с чего-то начать. - произнесла она, рассматривая лицо художника.
- Ты убила ее? - чуть шевеля губами смог прошептать Дориан. Он оглянулся, чтобы убедиться в том, что слова его не достигли людей.
- Ты причастен. - ответила она чуть слышно, и голос ее потонул в едва ощутимом шелесте дождя. Дориан молчал, и тело его била мелкая дрожь. Он снял перчатку и коснулся обнаженными кончиками пальцев своего лица, стирая с него кровь.
- Как? - с болью выдохнув, удалось произнести художнику. - Я не знаю, кто она, я не знаю. Я не знаю, что ты имеешь в виду. Что ты имеешь в виду? - беспомощно хватая воздух, прошептал он. Он ощутил раскол в своей груди, словно из ребер его выпал осколок и вонзился в его внутренности. Не поддавшись приступу боли, он выпрямился, свысока глядя на Джину.
- Тебе ее жаль? - спросила Джина, касаясь его руки. Дождь смывал кровь с его пальцев, и прозрачно-алые капли собирались в его ладони. Дориан разомкнул губы, наблюдая за тем, как тонкие струйки пара растворяются в воздухе. Он не смог ничего ответить, и Джина настойчиво повторила свой вопрос. Какой-то острый предмет мелькнул в ее руке и оставил след на коже художника.
- Нет. - ответил он. Тяжелые темные волосы прилипли к его лицу и порыв ветра отбросил их назад, обнажая влажную бледную кожу.
Дориан перевел взгляд на толпу и вновь различил среди безразличной, раскачивающейся черными пятнами в тумане, массе выразительное смуглое лицо молодого джентльмена. Он встретился с его глазами, но лишь на мгновение, прежде чем снова потерял его из виду.
- Ее брат. Джонатан. - Джина отступила на шаг, и лицо ее обволокло облако тумана.
- Джина, что я должен сделать? Что я... - Дориан попытался остановить ее, но пальцы его лишь прошли сквозь воздух. Он опустил голову и посмотрел под ноги: кровь подступала к носкам его ботинок. Закрыв глаза на мгновение, он ощутил, как кто-то прикасается к его плечу. Это была не Джина — ее присутствие он ощущал каждой клеткой кожи так, словно стоял у раскаленного очага, - но полицейский, пытавшийся сдвинуть его с места. Поддавшись, он ступил в круг, где шум дождя нарушали людские голоса, и, ослепленный внезапным светом, решился рассказать правду.
3.
2 октября 1849
Дориан стоял в пятне света, окруженный людьми, и дождь смывал последние капли крови с его лица, попадая в глаза. Он откинул со лба волосы и бросил взгляд на труп. Кольцо любопытных сжималось вокруг него, отделяя его от холода за пределами света. Он не различал лиц в желтом сиянии, прорывающемся сквозь клубы тумана, но чувствовал взгляды из глубины затененных глазниц, направленные на него. Его ноги оказались в луже крови. Смуглый молодой джентльмен, Джонатан, тот, что привлек внимание художника минутой ранее, выжидающе рассматривал его лицо. Дориан стоял, слушая, как пульс стучит в ушах, и звуки внешнего мира для него стерлись до тех самых пор, пока звучный голос не привел его в чувство.
- Мистер? - услышал он обращение, повторившееся уже не один раз, и встрепенулся. Моргнув, он опустил взгляд на полицейского.
- Д-да… Я видел… я видел, как… кэб переехал эту леди. – пробормотал он, хоть и не слышал вопроса. Он вяло жестикулировал и, в итоге, сумел-таки указать на погибшую пальцем. - Она просто стояла здесь, и я... знаете, я понятия не имею, зачем она это сделала. Она просто... стояла и смотрела, она ждала, и эти лошади.. - он поглядел на брата погибшей и замолчал, смущенный его безразличным взглядом. - Я сочувствую вашей утрате, но ничем не могу помочь, простите меня.