Страница 7 из 45
Неспешно катились по улицам одинаковые салатовые троллейбусы и узкие голубые трамваи. Тесными кучками работали дворники. Андрей глядел на них, как на летающих слонов, впервые в жизни, не видя под оранжевыми кепками смуглых лиц.
Людей было мало, и все они казались плохо выспавшимися или погруженными в свои далекие мысли. Как будто, в самом воздухе здесь висел невидимый газ, замедляющий биение сердца в груди.
Ида и Андрей прогулялись по историческому центру, заглянули в Красный костел, зашли в музей войны (там Андрей до одури фотографировал танки и висящие под потолком истребители). Доехали до знаменитой стеклянной библиотеки, уже не казавшейся Иде такой жуткой громадиной, после семи лет жизни среди московских великанов.
Нагулявшись до одеревенелых ног, он и она присели на автобусной остановке, от которой несколько секунд назад предательски отошел автобус. Ида облизывала мороженное, а Андрей все больше косился на обклеенную рекламами и объявлениями афишную тумбу, стоявшую неподалеку.
Ида вспомнила, что в Москве такие тумбы-башенки исчезли много лет назад.
- А мне такие нравятся.
- Что?
- А… да так, ничего, – Ида махнула рукой, поняв, что Андрей смотрит вовсе не на тумбу, а на то, что там изображено.
Андрей встал со скамейки и подошел к тумбе, с насмешливым недоумением разглядывая одну из налепленных листовок.
- Олег Барабанов.
- Ну и что?
На афише красовался небритый, по пояс голый человек лет тридцати пяти с мускулистым, расписанным татуировками торсом и с электрогитарой в руках. Черные стекла скрывали его, по всей видимости, свирепые глаза. На груди сверкал гротескно-большой крест.
- Концерт «Голос Стрибога» в ночь на шестнадцатое июня.
- Ну и?
- Как же его усатый в страну пустил?
Ида пожала плечами.
- А что с ним не так?
- Да он придурок. Ты что не знаешь?
Андрей рассказывал Иде о хулиганствах Барабанова на ток-шоу и о том, как он на спор поджег себе бороду.
- А больше о нем ничего не знаешь? – раздался позади таинственный женский голос, полный снисходительного презрения.
Андрей изумленно обернулся.
- Песен не слушал? – продолжала статная брюнетка – обладательница безупречно черных ногтей и вишневых губ в изрезанных джинсах, с металлической каплей в брови.
- Не-а, – улыбнулся Андрей.
- Круто! А Высоцкий был бабник, алкаш и наркоман. Да еще охмуритель рабочих масс.
Андрей хотел возразить, но, подумав, примирительно кивнул.
- Ладно, сорри. Верю тебе, что он гений.
- Да какой гений, мама упаси!
- Ну а тогда…
- Он просто человек, такой же как я, ты и она, – брюнетка кивнула на Иду, – Только на публике носит маску. Закончил истфак МГУ, знает все славянском о язычестве, бывший археолог-любитель.
- М-м…
- А востоком он не увлекается? – спросила Ида, которую ничуть не задела развязность незнакомки.
- Нет, вроде бы… Хотя в Индии в Гималаях был.
- Люблю Индию.
- Мой парень вместе с ним на раскопки ездил. Давно еще. В середине двухтысячных.
Брюнетка с изяществом фокусника вынула и зажгла сигарету.
- Я Галина.
- Андрей.
- Ида.
- Классное имя. Вы туристы?
- Из Москвы.
- Сразу видно! И как у вас там, в сердце империи?
Они разговорились, и Ида быстро обнаружила в этой черной остроклювой галке глубокую, по-своему обаятельную натуру. Андрею она тоже понравилась, возможно даже слишком, но Ида запретила себе обращать на это внимание. Все же, когда та заговорила о книгах каких-то малознакомых Маркеса и Кутзее, Иде сделалось некомфортно: ведь она считала себя уже вставшим на ноги литератором.
«Хоть бы перевести разговор на историю религий – уж там бы я ее поколотила!» – подумала Ида.
Она заметила, что новая знакомая носит на шее круглый амулет из потускневшего бежевого металла, вероятно из бронзы. Какой-то славянский символ, но какой именно Ида не припоминала: то ли ладинец, то ли колядник.
Вместе с Галкой они вернулись в центр города, где та показала им прокуренную полуподвальную кафешку – излюбленное место поэтов и бардов.
- Тут вам не Москва. У нас таких заведений раз, два и обчелся!
Она распрощалась с Идой и Андреем, оттопырив напоследок два когтистых пальца, и быстрой независимой походкой удалилась восвояси.
Ида захотела спросить у нее фамилию, чтобы потом найти через соцсеть, но, поколебавшись, решила не усложнять. Переписываться имеет смысл с теми, с кем можно встретиться – так подсказывал опыт.