Страница 24 из 31
- Тихо ты.
Забившись в угол, я прижал Киру к себе, держа вспотевшими ладонями за затылок и талию. Она нервно захихикала. Я поцеловал её в губы, едва коснувшись, и ожидая на всякий случай какой-нибудь выходки. Но Кира, к моему удивлению, сама прижалась поближе, запустила пальцы мне в волосы и подняла лицо.
Тогда я решил, что хватит заниматься ерундой, погладил её спину в тонкой блузке и поцеловал по-другому, как мечтал давно.
Взвыли мы одновременно. Я - от того, что получил удар по рёбрам сзади, причём сразу с двух сторон. Она – от того, что я при этом прикусил ей язык.
- Убери свои слюни, ты, говнюк! – Тимур сверкал в темноте глазами.
- Вали отсюда, мелкий! – рявкнул я.
- Давай-ка, поори! Мама будет в восторге, расскажу во всех подробностях.
- Дятел, убью! – взвилась Кира.
- А-ха-ха! – Серёга просто укатывался у двери. – Ладно, оставь их, Тимушка, не мешай людям предаваться разврату. Ой, не могу!
- Сдал! Серёга, сволочь!
- А-ха-ха! Прикол! Спалились, лизуны! А-ха-ха!
Тимур испарился. Это было нехорошо. Когда мелкий злится, лучше сразу всё прояснить, а то жди какую-нибудь мерзость.
Прежде чем проводить Киру, я пошёл сменить обувь. Ах ты, маленькая глазастая гнида! Я почувствовал неладное, только надев второй сапог. В самой его глубине была запихнута собачья какашка.
Мне было четырнадцать лет.
Киру я увидел, ещё подходя к витрине. За стеклом она переставляла какие-то пакеты и коробки и, судя по движению губ, премерзко поругивалась.
- Проблемы? – спросил я, протиснувшись в дверь, которая почему-то была подпёрта стулом изнутри.
- Зайди скорей и дверь закрой!
- Что ты тут творишь?
- Хомячок сбежал. Который сирийский.
Кира смачно пояснила, что думает о хомячке и его матери, и продолжила рыться в углах.
Со своим дипломом юриста Кира нашла работу ещё в июне, но вакансия освобождалась только в декабре, а до этого нужно было дожить. Недолго думая, она ухватилась за первое попавшееся предложение. Так я пристроил её в зоомагазин. Миллионов, конечно, там не обещали, но зато и работа была не особо пыльная. Правда, у Киры вскоре открылась замечательная особенность – звери и птицы её терпеть не могли. А я-то раньше думал, что все хомячки и попугайчики умирали у них в семье исключительно от болезней.
Хомячка я выудил из-за аквариума и сунул в клетку. Кира сердито стала расставлять по углам раскиданные пакеты с кормом и опилками.
- Кира, я по делу.
- Купишь эту тварь?
- Герасим не разрешит. У тебя вроде подружка была в магазине одежды.
- Тебе подружек мало?
- Мне одежда нужна.
- Там только женская.
- Ну! Ты ещё говорила – дешёвая. Типа растаможки.
- Гер, у тебя все дома?
- Даже те, кого не звали. Давай, собирайся, дуй к подружке. Я пока пригляжу, не один хомяк не сбежит. Ещё и выручку тебе сделаю.
Кира уставилась на меня. Она явно нуждалась в ускорении.
- Кирочка, у меня дома сидит больной ребёнок. Не веришь, у Серёги спроси. Ну, сбегай! Позарез!
- Что купить-то?
Вот за это я её всегда уважал - не рассусоливает и сразу берётся за дело.
- Всё. Надо одеть от и до, поняла? Но! Денег немного, всего пять тысяч. Вот… ещё пятьсот. Но лучше, если всё не потратишь. Это как, хватит? Куртку тоже надо.
- Ну, ты даёшь! – восхитилась Кира. – А что не пять рублей?
- Ну, извини! Что уж есть. Я не дед Мороз.
Да это верх благородства с моей стороны! Если бы к состраданию не примешивалось любопытство, хрен бы я на кого так потратился!
- Размер какой?
- А, это сейчас. Иди сюда.
Мы подошли к окну, и я стал рассматривать прохожих.
- Вон, видишь ту девчонку? Тёмненькая, в джинсах. Такая же, только худее. Давай, Кир, беги!
- Ты больной!
Пока её не было, я успел почистить аквариум, продать мешок собачьего корма, кошачий туалет и несколько рыбок.
Явилась Кира с двумя пакетами, и, к моему удивлению, вручила пятьсот рублей сдачи.
- Купила всего помаленьку, кроме обуви. Размер не сказал.
- Супер. Спасибо, брат!
- Обращайся, нянька. Потом расскажешь.