Страница 10 из 23
Пока Вика думала, спящая красавица стала красной, как помидор, и молча показала Вике – расстегни! Вика возилась с крючками, которые никак не желали расстегиваться, Ирма нетерпеливо топала ногой: она была уже багровой…
- Фу-у-у-у! – выдохнула Ирма. – Я думала, задохнусь! Вдохнуть-то нельзя, боюсь, по швам треснет, я ведь не такая, как тогда была. Поправилась! С твоих эклеров…
Вика взглянула на красную и сердитую Ирму, которая стала самой собой, а минуту назад была спящей красавицей. На выдохе. – И обе прыснули…
Ирма страдала хроническим насморком и на лекциях шмыгала носом, как маленькая. Весь «молодняк» дружной компанией сидел во втором ряду (в партере, как выражалась Ирма), и всякий раз, когда Ирма утыкалась в носовой платок, преподаватель не мог удержаться от улыбки: уж очень комично она выглядела – в стильном макияже и с сопливым носом.
- Ты почему шапку не носишь? И колготки под джинсы не надеваешь!- накинулась на нее Вика. – А… - отмахнулась Ирма, - не люблю. Все равно ангину подцеплю, я вечно цепляю. Меня родители в детстве закаляли, - объяснила Ирма Вике. – И я всегда ходила в соплях. Врачи говорят, у меня стенка горла стала такая тонкая, что даже горло полоскать нельзя, можно только персиковое масло закапывать, как грудному младенцу.
- Как это – закаляли? – недоумевала Вика.
- Да так! Я слабенькая родилась, вот они и решили – закалять. У меня даже зимнего пальто не было, всю зиму в лыжной куртке ходила… Папа говорил, нечего ее кутать, ребенок должен быть легко одет и больше двигаться. Движение – это жизнь... А сам в дубленке!
- А мама, как же твоя мама позволяла?
- Ой, она меня еще ругала! Замерзла, значит – плелась нога за ногу, бежала бы бегом – согрелась. А нас в училище знаешь как «гоняли»! – С утра до вечера… Иду вечером домой, ноги будто не мои, побежишь тут бегом… А до метро не близко! Сколько себя помню, вечно у меня то насморк, то горло... А коленки знаешь как замерзали! Я их вообще не чувствовала. Зато в кармане всегда носовой платочек с кружевами – сопли вытирать! Мамочка не забывала класть, заботилась, вышивала…
- А как же ты?…
- Жива, как видишь, - усмехнулась Ирма. – Зато температуру легко переношу, привыкла!
Больше Вика вопросов не задавала. Виолетту Германовну она возненавидела так же сильно, как любила Ирму – заносчивую, высокомерную гордячку Ирму, которую невзлюбил весь факультет, что, впрочем, нисколько ее не смущало…
Как-то зимой Ирма схватила воспаление легких, и ее положили в больницу. Вика поехала к ней (адрес больницы ей дала Виолетта Германовна, ехать было далеко – в Сокольники, о чем ей тоже сообщила заботливая мама Ирмы). Увидев Ирму, Вика по-настоящему испугалась: от подруги осталась одна тень. Она уже шла на поправку, когда ей назначили физиотерапию, а это в главном корпусе, объяснила Ирма. Больничные корпуса соединялись между собой переходами. Переходы были длинные, и по ним приходилось долго идти, а идти ей было тяжело. По улице – гораздо ближе, и свежим воздухом дышать полезно, решила Ирма. И – с температурой – ходила каждый день на процедуры, до главного корпуса и обратно, набросив на плечи пальто. И заболела еще тяжелей, чем раньше. Кашляла она непрерывно…
- Это ничего, я вытерплю, этому меня научили… Вот только температура держится – тридцать девять и три, уже две недели не опускается, я так устала от нее! – пожаловалась Ирма, не любившая жаловаться. И Вика испугалась. – А что же твоя мама, с врачом говорила?
- А что – мама? Говорит, что я сама виновата, простудилась где-то на сквозняке, вот и лежи теперь, лечись. Говорит, что ж я могу сделать, если ты такая доходяга… Я не люблю, когда она приезжает. Привезет всего… заботливая, сволочь!
Вика с тревогой смотрела на Ирму. Теперь, пожалуй, она и без выдоха сможет надеть платье для менуэтов… Вика крепко поцеловала подругу в щеку. Щека была очень горячей.
Приехав домой, Вика с порога бросилась к телефону. – Это издательство «Наука»? У вас работает Сережа Косов, только я не знаю, в какой редакции... Могу я узнать его телефон? Мне очень надо!». Вам Сергея Рудольфовича? – подобострастно переспросили в трубке, - соединяю.
- Сережа! Ты знаешь, что Ирма в больнице? Что ей очень плохо! И никому нет до нее дела! – закричала Вика в телефонную трубку. – Сделай что-нибудь, Сережа! Поговори с врачом, может, ее в другую больницу перевести, а здесь ей только хуже стало…А Виолетте наплевать!»
- Как в больнице?! В какой? Адрес, адрес больницы давай! – заорал Сергей Рудольфович. – И не реви! Все будет хорошо, я тебе обещаю. Я уже еду! – И первый повесил трубку.
И Вика ему поверила: теперь все будет хорошо…
В институте Ирма появилась через месяц – бледная, с огромными глазами на похудевшем лице, все такая же неприступно красивая. В перерыве ее обступили однокурсницы. – Ну, как ты? Что с тобой было-то? А похудела как! Одни косточки! Досталось тебе… - жалели Ирму девчонки.