Страница 35 из 43
Петров удивленно уставился на девушку. Он вспомнил слова магистра Чи, которые слышал от него когда-то: «У каждой эпохи есть свой срок – свое начало и конец, который преобразуется в начало чего-то нового. В этот момент возникают чудовищные колебания Силы, и у мира есть два пути – переродиться в новый порядок, либо рассыпаться в прах, превратившись в хаос…»
– Что случилось? – Спросила Блэйд.
– А… – очнулся Петров. – Это я так… Вспомнил слова магистра Чи о Всеобщем Враге и о конце света, – Алексей попытался улыбнуться, но улыбка вышла какой-то нервной.
– Всеобщий враг, – растянуто произнесла Соня. – Знаешь, Леш, я не верю в то, что абсолютное зло способно материализоваться во всем своем великолепии прямо перед нами, как объективный предмет этого мира. Мне кажется, что Чи, говоря о Всеобщем Враге, имел в виду наше внутреннее Я, Темную Сторону нашей личности. Тогда получается, что враг находится внутри каждого из нас – внутри нашей души, что ли? Тогда и сражаться с ним должен каждый из нас самостоятельно, вести битву внутри самого себя. Найти в себе силы и в самом себе победить этого врага. Если каждый сможет это сделать, то великий враг исчезнет, и конец света будет отменен. Понимаешь, о чем я говорю? – Девушка изучающе смотрела на Леху.
– Ага, – только и мог сказать Петров. Он с открытым ртом слушал Блэйд, боясь лишний раз вздохнуть.
– Ну вот, – продолжала наемница. – А мы тут гоняемся за несуществующим воплощением абсолютного зла.
– Ты не перестаешь меня удивлять, Соня, – сказал Леха. – Откуда в тебе такие философские рассуждения?
– Может, во мне проснулся философ, – пожала плечами Блэйд. Она придвинула к дживу его чашку с кофе.
– Пей, – улыбнулась девушка. – Твой кофе уже давно остыл.
Покончив с едой, Петров и Блэйд вышли из ресторана. Моросящий дождь барабанил по стальному шлему. Мелкие дождевые капельки оставляли влажные разводы на пластиковом забрале, затрудняя солдатам видение окружающего пространства. Электронная оптика скафандра барахлила, покрывая внутренний экран шлема белыми точками помех. По-видимому, этот дождь каким-то образом влиял на сверхчувствительную аппаратуру.
– Кажется, у нас появились гости, – голос Сони, раздавшийся в наушниках шлема, показался Лехе необычайно мрачным.
Петров протер ладонью влажное пластиковое забрало, тем самым проясняя себе взор. Он увидел толпу горожан, стоявших перед взводом, ощетинившимся щитами и резиновыми дубинками. Возраст этих людей был разнообразным. Мужчины, женщины, старики, молодые парни (наверное, ровесники Лехи). У всех были напряженные мрачные недовольные лица. Сколько там было местных жителей, Лехе сосчитать не удалось, но их с каждой секундой становилось все больше и больше. Дождь, казалось, даже не мешал митингующим собираться на проспекте. Словно подражая взводу курсантов, люди ощетинились цветными зонтами, прикрывающими их от непогоды. Некоторые граждане стояли, держа в руках деревянные плакаты с про-федеральными лозунгами: «Долой коррупцию!», «Дума – сборище дармоедов», «Вся власть народу!» Были и другие плакаты, но Леха не смог их прочитать, так как те находились от него слишком далеко. Зато Петров заметил то и дело мелькавшие среди митингующих крепкие деревянные дубинки и крупные камни, в спешке отколотые от мостовой. А у некоторых людей в руках были грабли и мотыги, которые они ловко прятали за спинами своих впереди стоявших товарищей.
– Будьте начеку, лейтенант, – к Соне подошел уже знакомый Лехе капитан. – Кажется, атмосфера накаляется.
– Ты прав, Джон. Скоро будет довольно-таки жарко, – из-за спины капитана вышел Брюхач.
Мамонтинец так же, как и капитан (как впрочем и все полицейские в это время), был одет в черный дождевой плащ с капюшоном. Петров внутренне улыбнулся, увидев своего недавнего собеседника. В этом плаще с капюшоном мамонтинец выглядел очень потешно. По краям капюшона были сделаны специальные прорези, из которых торчали его огромные слоновьи уши. Брюхач время от времени хлопал ушами, стряхивая с них воду.
– А вот и первые ласточки! – Сказал он, заметив среди шумевшей толпы горожан двух мужчин с красными повязками на голове.
– Кто они? – Спросила его Соня, проследив за взглядом мамонтинца.
– Боевики красной гвардии, – ответил за Брюхача капитан Джон. – Это мелкая банда сепаратистов. В основном ее члены – молодые люди, недовольные государственной политикой. Пока их храбрости выражать протесты хватало на то, чтобы вырисовывать аморальные граффити на стенах городских домов. Но я нутром чую, что сегодня они решатся на нечто более серьезное.
Словно в подтверждение его слов над головами митингующих взвилось красное знамя. По сути это был широкий кусок красной материи, небрежно прибитый гвоздями к длинному деревянному древку. В первые ряды горожан протиснулся русоволосый молодой человек в серой болоньевой куртке. На вид ему было лет 20 – почти ровесник Лехи. В руках парень держал электронный рупор.
– Граждане! – Проорал он в микрофон, обращаясь к толпе митингующих. – До какой поры мы будем терпеть издевательства правительства над трудовым народом?! До какой поры зажравшиеся чиновники будут расхищать народные деньги, обрекая нас и наших детей на голодную смерть?!
Толпа зажужжала как растревоженный улей.
– Я предлагаю объявить вотум недоверия городскому правлению! – Продолжал орать человек с рупором.
– Долой мэра! – Раздались в толпе гневные крики. Сборище митингующих загудело еще сильнее. Парень продолжал что-то кричать в свой рупор, но его слова тонули в многоголосом гуле толпы.
Леха ощутил, как окружающее энергоинформационное пространство стало меняться. Словно в центре толпы образовался чудовищный энергетический вихрь. С каждой секундой он увеличивался в размерах. Жуткие вибрации энергетического вихря, подобно взрывной волне, распространялись все дальше и дальше от толпы митингующих, охватывая собой соседние улицы и кварталы, проникая в квартиры, в умы и души горожан.
Петров внутренним зрением увидел, что на других улицах, примыкающих к площади, также образовались жуткие вихри Тьмы. А через мгновение энергетические воронки, порожденные потоками ненависти и злобы митингующих, соприкоснулись друг с другом и слились в один гигантский вихрь Тьмы.
Поднялся сильный штормовой ветер. Под его порывами стальной шпиль на куполе городской мэрии качался из стороны в сторону, грозя вот-вот сорваться и упасть. Флаг – полосатый триколор, не выдержав очередного порыва штормового ветра, сорвался со шпиля и улетел прочь. Небо над городом накрыли тяжелые черные тучи, затмившие собой солнечный свет. Сверкнула молния. Прогрохотал гром, и моросящий дождь в мгновение ока перешел в ливень. Но штормовой ветер и ливневые потоки воды не испугали орущую и что-то гневно требующую толпу. Наоборот, казалось, что будто бы от этой непогоды у митингующих прибавлялись силы.
Дождь лил как из ведра. Полицейские, спасаясь от дождя, попрятались в свои бронемашины. И на проспекте остался стоять лишь взвод курсантов, изо всех сил сдерживающих орущую толпу.
Среди курсантов бегала Соня. Она что-то кричала им, видимо, отдавая какие-то приказы. Но Петров не слышал ее. Как впрочем не слышал и рев толпы, и шум разбуянившейся природы. Алексей ощущал себя стоящим в центре гигантского черного вихря. Он слышал его гудение, в котором тонули абсолютно все звуки внешнего мира. Сквозь тело джива проносились жуткие энергетические потоки боли, ненависти, гнева, жадности, зависти, разочарования, обиды и смерти. Все эти потоки, словно семена, подхваченные ветром, чудовищным фейерверком рассеивались над городом. Петров просканировал окружающее пространство. Он знал, что он должен сделать. Это был долг джива. Алексей должен найти источник вихря. Найти и уничтожить то, что породило эту чудовищную воронку Тьмы. Иначе, Петров чувствовал это, в городе начнется настоящая бойня. Энергоинформационная реальность, реальность второго кольца Силы, неизменно отражалась в материальном мире. Алексей знал об этом не понаслышке, и вовсе не из тех эзотерических книжек, которые заполняли книжные прилавки Федерации. Петров был дживом. Знания и навыки, приобретенные в Академии, он испытывал на себе, выполняя поручения Совета магистров. Поэтому Леха знал, что если он не найдет источник вихря, то катастрофы не избежать. Тьма, порожденная во втором кольце, вскоре проявится в материальном мире. И тогда будет беспощадная бойня. А это многие сотни невинных людских жизней.