Страница 2 из 48
– Я был на правой стороне озера и вдруг слышу шум, словно расступилась земля, в это время прошёл поезд над пещерой и посыпались комья глины на корни деревьев, потом снова шум, но ещё сильнее, чем прежде и этот запах... Я вдохнул его, приторно сладкий запах белых лилий, мои кувшинки так не пахнут, у них очень нежный аромат, еле уловимый, как дуновение ветерка после майского дождя с грозой.
Пришелица неожиданно засмеялась: – ты прямо как поэт, – что-то понравилось ей в медвежьем обличье, и она сама потянулась к нему, положив ладонь на его голову, – я же ничего не помню, в висках шум.
– Это пройдет, – он взял её ладонь в свою лапу, – конечно, моя мордашка не слишком красива для женского восприятия, но ты приглядишься и не будешь замечать внешнего уродства, может тебе понравится внутренняя моя суть.
Женщина больше не сопротивлялась, хотя всё ещё не могла прийти в себя и понять новое предназначение.
– Потом я обхватил тебя, летящую вниз с букетом лилий, и обдал ключевой водой озера, пытаясь воскресить тебя.
Женщина ощупала себя: – я же сухая, – она удивилась, – возможно, я упала на земле, но куда шла с лилиями, да ещё белыми?
Медведь покачал головой: – этого я не знаю, одежда же твоя вся высохла, потому что ты пролежала день под солнцем. Через трещины земли сюда доходят не менее жаркие лучи солнца, почти как и на земле, когда она прогревается до изнеможения и здесь тоже бывает, что нечем дышать от жары, – Сёмка вздохнул, – так вода и солнце привели тебя в чувство, я мысленно поласкал твою белую грудь, отчего так разомлел, что едва справился с собой.
Пришелица засмеялась и вдруг плотно придвинулась к медведю, обхватив его шею, – я даже не помню, как меня зовут.
– Я думаю, что ты со временем всё вспомнишь, но я могу дать тебе имя новое? – вдруг резко сказал Сёмка, – хотя лучше, чтобы ты вспомнила настоящее, тогда я буду уверен в своих поступках.
– Почему-то мне кажется, что сегодня вторник, – спохватилась женщина. – С ним связаны особые воспоминания, но какие?
– Сейчас узнаем, какой день, точнее уже вечер, – ответил он, – живя в пещере и охраняя царство кувшинок, я не задумывался о времени, как таковом, – и он кивнул в сторону.
Медведь поднялся и зачекелял к озеру, оно казалось потемневшим, в центре его лишь расходились круги, говорящие о том, что царство жёлтых кувшинок уходит на покой.
Он провел ладонью по водной глади, потом зачерпнул пригоршню, выпил и снова набрал, развернулся, обрызгав женщину. Вода была горячей.
– Да, ты права, –, сказал хозяин пещеры, – сегодня вторник, который растворяется вместе с кувшинками.
Пришелица отряхнулась от воды и засмеялась: – капли горячие, наверное. здесь источник.
– Ты приходишь в себя, – сказал медведь, – это мне нравится, здесь гейзер, его ключом и питается пещера, моё озеро.
– Но как ты узнал, что сегодня вторник? – переспросила она.
– Этому меня научил Генка, машинист матрисы начальника дороги, – ответил он, – вслушайся, над нами проходит локомотив, стучат колёса, матриса начальника дороги делает объезд пути, а она это делает по вторникам, так сказал мне Генка, машинист. Взамен я дал жёлтую кувшинку для его жёнушки Насти, та обожает жёлтые кувшинки.
– Это занимательно, – ответила женщина, – но я хочу пить. Я почувствовала жажду, как ты обдал меня пригоршней воды из озера, – она попыталась встать на ноги, чтобы войти в озеро и напиться у края, но вдруг охнула от резкой боли в ступне и села.
– Не делай поспешных движений, – медведь коснулся ступни, смочив её слюной, – полегчало? Твоё счастье, что ты не сломала ногу, я бы не смог спасти тебя, – он засмеялся,– ноша слишком тяжёлая, – Сёмка зачерпнул пригоршню воды и дал ей напиться из лап, вода была прозрачной и сладковатой на вкус, даже в пригоршне воды женщина неожиданно увидела своё отражение и пришла в ужас.
– Какая я вся патлатая, хуже обезьяны! – и она стала пятернёй расчёсывать свалявшиеся волосы.
– Ты мне и такая понравилась, – он засмеялся и снова зачерпнул воды, смочил женские волосы, – так кудри быстрее лягут на место.
– И что же было дальше? – она замерла под лапой медведя.
– Попав в бездну, ты сумела подняться, может, силы придавали белые лилии, хотя тут же упала, не пройдя и шага у самого берега, рассыпав цветы. Их терпкий аромат подсказал мне о чужом присутствии в пещере. Так я нашёл тебя.
– Выходит, я всё-таки поднялась и пошла, – тихо сказала женщина.
– В жизни после падения главное уметь подняться, – ответил ей в тон Сёмка, – потом можно падать и падать, то уже будет не так страшно. Главное, сделать подъём в первый раз, после сильного падения, встряски тела, суметь рывком встать и пройтись хотя бы несколько шагов, – медведь лапой обнял женщину и вдруг заплакал. Она смахнула его крупные слёзы и стала гладить по голове.