Я тебя верну

1.

Марина

Часто, гуляя с Эдвардом, я невольно осматривала наш дом. Толстая довольная кубышка, внутри которой – много всякой всячины, отчего дом хитро щурил глаза-окна и – будь они у него – закладывал бы пухлые руки в боки.

Здесь никогда не бывало тихо, даже ночью. Дом очень долго жил одиноким зубром, и вдруг, в одночасье, превратился в яркого праздничного пони.

Всё обрело живость и смысл. Этажи заселили голоса, без конца слышались хлопанье дверей, визг младенца, смех и крики. Думаю, Антоний Евграфович был бы счастлив, узнав, как преобразилось его жилище.

Завтраки, обеды и ужины готовились нерегулярно, питались мы безобразно, но за столом нам было весело. Немного помучившись, я решила, что должна – нет, обязана! – найти женщину, которая поможет облегчить мой кошелёк, попутно справляясь с тем дурдомом, на который мы все её обречём.

Анна Николаевна (в быту Коляновна) мало походила на жертву великомученичества. Хмурый проницательный взгляд прошивал каждого рентгеновским лучом до костей и глубже. Большие руки умели споро справлялись с прорвой разных полезных в хозяйстве вещей. Угрюмость её характера непросвещённых вгоняла в ужас, а в безразмерной душе находилось место каждому в нашем доме и не только.

Коляновна появилась у нас через пару часов после того, как на близлежащем столбе появилось моё объявление с избито-привычным набором слов: «Ищу домработницу».

Эдвард капризничал, цеплялся пальчиками за мои волосы. Стив с Майлзом о чём-то спорили, а Линда, судя по запахам, пыталась сжечь то, что осталось ещё от комнаты, которая раньше именовалась кухней.

На звонок в дверь, естественно, никто не обратил внимания. Посетитель, не переставая, давил на кнопку. Мысленно я взмолилась и попросила у Бога терпения, ибо в тот момент была готова придушить слишком настойчивого гостя.

Дверь я распахнула отнюдь не любезно. Дверной проём полностью закрывало от белого света нечто огромное и тёмное. Гора. Айсберг.

Угрюмые глазки смотрели исподлобья, почти скрываясь под нависшими бровями. Бесформенный, на пол-лица нос венчала багровая родинка. Губам, поджатым в немом неодобрении, позавидовал бы самый ярый пуританин.

– Это тебе, что ли, домоправительница нужна? – пробасила тётка грубым голосом.

«Домработница», – хотелось поправить мне сие явление, но голос мой куда-то подевался, наверное, позорно сбежал с испугу. Я только судорожно кивнула в ответ.

Глыба, ни о чём больше не спрашивая, смело шагнула через порог, потеснив при этом меня плечом, и, пристально фотографируя кавардак, осмотрелась вокруг.

В этот момент Эдвард, что несколько мгновений сидел тихо, издал вопль восторга и, извиваясь всем телом, доверчиво протянул ручонки к этой огромной бабке.

Джомолунгма полуобернулась и ловко выхватила сына из моих рук.

– Это хорошо, когда в доме есть ангелы, – громыхнула она, обращаясь к младенцу. «Ангел» издал ещё один вопль восторга и с наслаждением начал хлопать ладошками по мясистым щекам бабищи.

– Сущий ангел! – звуки, которые, наверное, слышали все, назывались смехом.

В оцепенении я стояла на том же месте, не в состоянии даже захлопнуть входную дверь. На рёв мамонта сбежались все.

У Стива пылали щёки. Взъерошенный, как воробей в брачный период, Майлз абсолютно не напоминал сейчас элегантного, идеального плейбоя, у которого всегда всё в порядке, в том числе и причёска.

Линда походила на удивлённого енота: грязные полосы беспорядочно пересекали её лицо. Точно такие руки она старательно прятала под фартуком, заляпанным пятнами всех цветов радуги.

Последней приковыляла застенчивая Бианка. Она подошла к незнакомке, тихонько подёргала её за необъятную юбку и прошептала, потупив глазки, своё неизменное:

– Хелло.

Острый, как судорожно сжатые коленки девственницы, взгляд прошил каждого из присутствующих насквозь и нанизал как червяков на крючок рыболова. Угрюмый взор не сулил ничего хорошего.

– Грязь, бедлам, срамота! – загромыхала бой-баба. – Свиньи в хлеву живут лучше! Поди, ещё ангела загубите в таком срачище!

– Кто это? – прошептал одними губами Стив, указывая глазами на незнакомку.

– Анна Николаевна я, домоправительница ваша, – процедила бабуля, складывая губы в неодобрительный оскал.

Стив вопросительно посмотрел на меня, а я только руками развела, признавая своё поражение.

– Всем представиться, – громыхнул голос, как гром по крыше.

Колючие глазки впились мне в лицо. И тут меня переклинило. Сделав шаг вперёд, я щёлкнула тапочками и протараторила:

– Марина Штейн, хозяйка этого дома.

Взгляд новоиспечённой домоправительницы вперились в Стива.

– Стив Бортнев – друг и родственник хозяйки, – голос Стива прозвучал звонко и с бравадой.