Помолвлены понарошку

— Если я не приеду, она поймет, что выиграла, — слетело с языка.

Я остановилась, глядя под ноги. Правда отяжелила тело, пригвоздила к месту.

Я могу пропустить свадьбу и таким образом показать флаг в тон платью этой мегеры. Или же могу проглотить обиду и на один день притвориться, что не утопаю в море боли, когда вижу их с Броуди. Что-то подсказывает, второе вряд ли будет мне по силам.

— Это не соревнование, Лоис, — шептала Келли. — Здесь нет победителей и проигравших.

Я улыбнулась в знак благодарности за поддержку, но мы обе знали, это не совсем так. Правда в том, что Трэйси уже победила. Ей осталось только поставить подпись в подтверждение этого.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍9

Тренировка выдалась на удивление тяжелой. Не столько в плане физических нагрузок (хотя неделя валяния на диване не помогла моей спине чувствовать себя лучше, и сейчас она хрустела, восстанавливая былую форму), сколько — психологического напряжения.

Не проходило и минуты, как я раз за разом оборачивалась в сторону главной арки. Боялась пропустить появления Бена.

Забавно, но я не знала, что буду делать, когда он наконец явится. Бежать? Прятаться за стойку с гантелями и блинами для гирь? Нет, плана у меня не было. И вместо того, чтобы работать над ним, я продолжала неотрывно следить за приходящими людьми.

— Кажется, я скоро помру, — Келли плюхнулась на соседний тренажер, чем немало меня напугала.

Ее щеки пылали, а светлые прядки то и дело выбивались из короткого хвоста на макушке, прилипали к лицу и шее, по которым струйками тек пот. Она отдышалась, окинула меня взглядом и недовольно хмыкнула.

— А ты, кажется, более чем живая, — подруга сложила руки на упругой груди. — И чего это ты прохлаждаешься, Лоис?

— Я работаю! — заявила оскорбленно и принялась выполнять упражнения, вспомнив, что на этом тренажере нужно прорабатывать мышцы спины, а не дальнозоркость. — Просто отвлеклась.

— Уф, я так устала!

Келли прижалась щекой к машине Смита [4] и издала блаженный стон, очевидно получая настоящее удовольствие от соприкосновения холодного металла с разгоряченной кожей.

— Так… отдохни, — пыхтела я, испытывая жжение в мышцах и продолжая превозмогать боль.

Вот я бы сейчас с радостью отдохнула. На нашем диванчике в гостиной. Лежала бы себе спокойненько в кружевных трусах под тонким одеяльцем, пила какао, смотрела, как Джейкоб бегает по лесу с Беллой на руках, но нет. Я должна сидеть в этом пропахшем потом и страданиями зале, тянуть эту металлическую хреновину пока руки не отвалятся и гадать, что воспламенится раньше: мои мышцы или я, если сюда все же заявится…

— Сказать, что рад тебя видеть — ничего не сказать, — прошептал мне на ухо Бен.

Я взвизгнула и так резко отпустила металлическую балку, что дернулась вслед за ней к основанию конструкции. Только теперь заметила пропажу Келли. Ее стройные ноги шустро мчались на беговой дорожке в другом конце зала. Зато рядом со мной возник тот, чье появление я так усердно подстерегала до отвлекающего маневра подруги.

Итак, Бен здесь. Застал меня врасплох и явно доволен собой, о чем свидетельствует его фирменная ухмылка.

Карие глаза бессовестно заскользили по моему телу, и я порадовалась, что не особо налегала на тренировки до его прихода. По крайне мере, костюм не пестрит пятнами-свидетельницами упорных занятий и пахнет от меня не так уж дурно.

— Сперва решил, что телефон снова перестал принимать звонки, — говорил Бен, вальяжно облокотившись на соседний тренажер. — Что, безусловно, глупость, ведь это я его чинил.

Я закатила глаза: скромности ему не занимать.

— Но пропускать тренировки и прятаться в комнате, когда я прихожу в гости… — мужчина покачал головой. — Мы вернулись в начальную школу?

— На время. Но можешь считать, мое возвращение в детство окончено, — холодно заявила я, разминая руки.

Закинула их за спину, образуя узел из ладошек, и наклонилась вперед, стараясь поднять его как можно выше над головой.

— Рад слышать, — со смешком ответил Бен. — Потому что, глядя на тебя в этом костюме, у меня в голове возникают совсем не детские мысли.

От неожиданности я не удержала узел, и он распустился. Руки полетели в стороны, и левая с размаху врезалась в тренажер.

— Вот черт! — ругнулась я, подпрыгивая от резкой боли в ладони.

— Давай сюда, Лоис.

Бен обхватил мое запястье, предотвращая панику. Внимательно осмотрел ладонь, вертя ее в своих, мягко загибая то один, то другой палец, пока я поскуливала от каждого нажатия, а затем успокаивающе улыбнулся.

— Тише, девочка, жить будешь.

— Перестань так шутить, — насупилась я, — буду целее.

— Я не шутил — я предупреждал, — оскалился он и прильнул губами к покалеченной конечности.

Не в силах придумать достойный ответ и изрядно покраснев от неприемлемых лобызаний, я рывком высвободила руку из его и направилась к Келли. Мне стоило больших усилий не перейти на бег, продолжая идти медленно и плавно покачивать бедрами.

Надеялась, что Бен не пойдет за мной и не будет стараться вновь вывести из равновесия, учащая пульс своими приемчиками Казановы. Не уверена, что мое сердце выдержит такие физические нагрузки. И так пашет как проклятое.

Конечно, мне прекрасно известно, зачем Бен утроил это представление. Ему, верно, доставляет удовольствие издеваться надо мной, напоминая об утре, когда мне пришлось со стыдом ретироваться из его спальни. А так как я не намерена подыгрывать, лишний раз теша его самолюбие, ему быстро надоест дразниться, и все вернется на круги своя.

Возможно, однажды мы даже посмеемся над этой неловкой страницей в истории нашей жизни. Хотя страницей — это как-то много. Абзацем. Или нет, предложением. Да, маленьким, коротеньким предложением.

К концу тренировки почти успокоила себя этими мыслями. Счастливая Келли подпрыгивала впереди, а я плелась за ней следом, в который раз поражаясь, сколько энергии высвобождается у подруги под конец занятий. Я, например, только сейчас дошла до стадии «Кажется, скоро помру».

Тешил меня и тот факт, что Бен пришел позже, а значит, у него самый разгар тренировки, и я смогу спокойно восстановить ровное дыхание, принять душ, переодеться и уйти домой под беседу с Келли о какой-нибудь ерунде вроде нового цвета волос солиста группы BTS [5]. И да, узнай подруга, что я называю такие вещи ерундой, дула бы на меня губы не меньше часа, а потом все равно рассказала бы, как ей жаль перепаленные волосы этих смазливых мальчиков.

Словом, ничего не предвещало беды. Я вальяжно продвигалась по коридору, изучая плитку на полу и новые кроссовки с розовыми полосами (мы с Келли купили себе по паре в качестве подарка к окончанию третьего курса), когда врезалась во что-то твердое. Подняла голову, потирая место ушиба, и встретилась взглядом с Беном.

Серьезно, с чего это вдруг он решил меня покалечить?

— Ты хочешь отомстить за то, что я не отдалась тебе в ту ночь, и теперь пытаешься меня убить? Будь милосерден, я бы предпочла быструю смерть. Такую, чтобы мне не пришлось снова сдавать экзамены, а желательно, и сидеть на парах у профессора Янга.

Бен улыбнулся и облокотился на стену, преграждая путь в женскую раздевалку. Его щеки раскраснелись от физических нагрузок, на голове был откровенный бардак из шоколадных волос. Белая майка обтягивала торс, обрисовывая упругие мышцы. Капли пота блестели на гладкой коже.

— Ты нужна мне живой, Лоис. Я некрофилией не страдаю.

— Чего ты хочешь, Бенджамин? — с легким раздражением спросила я.

— Что тебя тревожит?

— В данный момент — невозможность снять с себя потную одежду.

Я заметила ухмылочку, вырисовывающуюся на красивом лице, и поспешно добавила:

— И нет, помочь не надо, просто пропусти меня, Бенджамин.

— Я знаю, что проснуться со мной в одной постели — не самая большая драма в твоей жизни, Лоис, — улыбка мужчины смягчилась. — Просто поделись тем, что тебя тревожит, раз уж мы снова общаемся. Я все еще твой друг, помнишь? От тебя исходят волны негатива со встречи с отцом. Не хочешь поговорить об этом?