Звёздные прыгуны

Глава 1.

   

   

    Ни с чем вернулась спасательная экспедиция, отправленная на поиски пропавшего более месяца назад Антона Левицкого - главы компании «Левицкий инк».

    Напоминаем, последний раз мистер Левицкий выходил на связь с планеты Б-327, более известной, как Порта.

    Так как ни один летательный аппарат не покидал поверхности планеты, спасатели были уверены в успехе.

    Глава департамента чрезвычайных происшествий, господин Сам У в интервью нашему каналу заявил: «Я лично курирую операцию и не остановлюсь, пока не отыщу хотя бы след мистера Левицкого», - конец цитаты. Напоминаем, совет директоров «Левицкий инк» назначил премию за спасение своего босса в размере десяти миллионов кредитов.

    Теперь о погоде...

    

    Выдержка из программы новостей канал «1+2»

   

   

   1.

   

   

   Треснувшее стекло разбивало ровное сияние солнца на сотни бликов.

   Один из лучей, рожденный паутиной трещин, впивался прямо в левый зрачок Дункана Трегарта, затмевая в причинении беспокойства многочисленные ранения.

   Голубеющее за стеклом, на редкость чистое, без единого пятнышка небо, служило праздничным фоном происходящему.

   Ремни безопасности впились в тело, намертво приковав Трегарта к креслу модуля.

   Странно, металл, специально созданный, прошедший тысячи проверок на прочность, сплав не выдержал, а ремни - полоски искусственной ткани - продолжали служить, медленно убивая того, кого призваны оберегать.

   Дункан знал, что умирает. Быстротечные минуты потери сознания все реже перемежались долгими периодами бодрствования.

   Если его не прикончит солнце, дело довершит собственный организм.

   Трегарт скосил глаза - из покореженного пола, экзотической порослью, торчали остовы развороченных креплений кресла - еще одной вещи, рожденной сохранять жизнь пилота и в критический момент, изменившей предназначению.

   Ремни больно врезались в тело, с каждой минутой все сильнее, побеждая даже надоедливый луч. 

   И жажда.

   Дункан знал, он умрет от нее.

   Обезвоженный потерей крови и нестерпимым зноем организм, в конце концов, не вернется из очередного погружения в спасительное беспамятство.

   Дункан почти мечтал об этом.

   Читая в книгах, слыша в фильмах мольбы героев о смерти - избавительницы от мучительных страданий, Трегарт не понимал, как так можно? Смерть в любом случае - неминуема и не уйдет от тебя. Пока жив, нужно бороться!

   Вырванное с корнями тяжелое кресло, надгробным памятником, возвышалось над подобными мыслями и над самим Трегартом.

   Это был обычный полет, на новой работе он уже совершил десятки подобных. Трегарт вспомнил свою радость, когда удалось устроиться космолетчиком-испытателем. В мирное время, у бывших военных пилотов было два пути - заседать в рюмочных, пропивая награды и заливая воспоминания бурного армейского прошлого, или идти внаем к частникам. Если повезет, будешь летать на каком-нибудь шикарном лайнере по одному из модных туристических маршрутов - эдакая кукла, увешанная наградами, такая же неотъемлемая часть тура, как бар, бассейн и бесплатный туалет. Основная масса прозябала на почтовых ракетах, бороздящих объятные просторы соседних систем.

   Трегарту повезло, очень повезло - профессия испытателя, помимо неплохого заработка, была лишена скуки первого варианта и однообразия второго.

   Лети, куда вздумается, ни тебе начальства, ни занудных пассажиров, только ты - и звезды. Единственное условие - налетать не менее одного парсека, только после такой обкатки, звездолет признавался годным для дальнейшей эксплуатации.

   От покореженных креплений, глаза переместились к собственной конечности. Нога Трегарта выглядывала из-за станины кресла под неестественным углом. Непромокаемая ткань комбинезона, словно объевшийся удав, набухла от натекшей крови. Открытый перелом.

   Кроме ноги, от удара, наверняка, сломалось несколько ребер.

   Самый захудалый медблок справился бы с его ранами в считанные часы. Но в том-то и дело, что медблоки в спасательных модулях не предусмотрены. А даже, капризом конструкторов, окажись один на борту, Дункану в его положении все равно ни за что не добраться до электронного доктора.

   Что предусмотрено в модулях, так это - передатчик, автоматически посылающий сигнал бедствия, едва капсула покидает звездолет.

   Хорошая придумка, если ты латаешь вблизи оживленных космических трасс.

   Б-327 - по атласу Галлея - забитая и забытая система. Дункан не мог сейчас вспомнить, почему его потянуло в этот медвежий угол галактики.

   Еще повезло, что рядом с местом аварии оказалась планета.

   Повезло.

   Пока сюда долетят спасатели, они как раз обнаружат его труп. Из-за жары, весьма вероятно, мумифицированный.

   Себяжаление Трегарта прервали звуки, совсем не свойственные пустыне: лязг сбруи, крики животных, голоса...

   "Вот и галлюцинации начались", - проползла вялая мысль.

Следом за звуками, пришли голоса:

   - Местная техника, моя госпожа, весьма похоже на спасательный челнок. 

   - Судя по всему, удар был очень силен.

   - Проверьте, возможно, есть выжившие.

   Первые два голоса были мужскими, с подобострастными интонациями. Третий - женский, молодой, приятный голос, слегка подпорченный стальными нотками, говорящими о том, что женщина привыкла повелевать.

   Панораму безоблачного неба нарушило пятно.

   Дункан напряг зрение, пятно оформилось в темнокожее лицо, обрамленное белой тканью тюрбана, словно младенец в чепчике.

   - Госпожа, человек, пилот, один и он... дышит!

   "Какой реальный мираж", - устало подумал Дункан.

   

   

   Три десятка боксов, набитых медицинским оборудованием и столько же кают занимали значительную часть звездолета - корабль строился в расчете на оказание помощи большому количеству пострадавших.

   Ввиду отсутствия кают-компании, спасатели взяли за обычай собираться в рубке.

   - Откуда сигнал? - процедил сквозь зубы Берт Кинг - самый юный участник команды, вследствие молодости, усиленно изображавший бывалого астронавта.

   - Б-327/4, - не отрывая взгляда от монитора со столбиками расчетов, ответил Корелла – штурман, он же - пилот корабля.

   - Надеюсь, не лайнер. Прошлый раз, загрузившись, мы едва смогли оторваться от поверхности.

   - Еще та толстуха со сворой собак.

   - Точно, по-моему, их у нее было не меньше двух дюжин!

   - Двадцать три, - уточнил Золтан Левицкий - врач команды, - я считал.

   - И всю эту свору, она потянула за собой!

   - Людей девать некуда, а тут - собаки!

   - Как она визжала, когда кэп велел ей оставить живность.

   - Собак жалко, - внес свою лепту молодой, но уже лысый, как бильярдный шар, Мойер Мойер - штатный радист.

   - А людей тебе не жалко?

   - Собак больше, - честно признался Мойер.

   - На этот раз один человек - испытатель.

   - Испытатель? Вот уж собачья работа. Я б не смог - несколько недель, а то и месяцев - один, меж звезд...

   - А спасатель не собачья работа?

   - Может, оставим собачью тему? – решил утихомирить спорщиков капитан. Он стоял за спиной у штурмана, глядя на экран. - Чего его занесло в такую глушь?

   - Через двадцать два часа будем на месте, - Корелла закончил расчеты, - и то, если повезет.

   - А если нет?

   - Часов через тридцать.

   - Посмотрим, насколько парень везунчик.

На некоторое время все замолчали.

   - Б-327, - нарушил тишину Сигурд - рыжебородый здоровяк, дитя фермерской жизни и чистого воздуха дальних поседений, - не та ли это система, где пропал Антон Левицкий?

   - Слышь, док, твой однофамилец.

   - А, может, родственник, - оскалился Кинг. - Золтан, не подкинешь пару миллиардиков?

   - Когда толстосум пропал?

   - Около года назад, может, чуть меньше, точно, в октябре. Эх, эх, сколько денег, связей, домов, кораблей... и все...

   - Говорят, Левицкий входил в десятку самых богатых людей сектора.

   - Входил, да только на тот свет богатства не заберешь.

   - Тела так и не нашли, - напомнил Мойер Мойер.

   - Зато нашли корабль - пустой и, если мне не изменяет память, как раз на четвертой планете, - размышляя, или вспоминая, Сигурд смешно морщил брови.

   - Слыхал, аборигены тамошние не вышли из каменного века. Как пид дать, сожрали беднягу, несмотря на все денежки!

   - Точно! - загоготал Кинг. - Дикарям все едино, миллиард у тебя в кармане, или одна кредитка, лишь бы поупитаннее был.

   - На тебя они точно не позарятся, - хмуро вставил Мойер.

   

   

   2.

   

   

   Тело Трегарта оторвалось от земли и легко воспарило в воздух. Пол модуля с осколками приборов отдалился от Дункана.

   "Я лечу", - вяло подумал пилот.

   Новообретенные способности его совсем не удивили. На фоне невесть откуда взявшихся голосов и голов в тюрбанах, левитация казалась естественным продолжением.

   - Переверните, только осторожно.

   Вместе с креслом, тело проделало незамысловатый кульбит, крутанувшись вокруг своей оси. Неубранный пол, сменил потолок модуля с мирно мигающими лампочками.

   - Теперь на воздух, и придерживайте ногу!

   Дункан поплыл.

   Летать оказалось неожиданно приятнее, лежания под креслом.

   "Почему идея полетать не пришла мне в голову раньше?"

   "Пусть все это - иллюзия? Зато, какая приятная!"

   Ушел потолок, затем дверь шлюза, наконец, появилось старое знакомое - голубое небо.

   Наслаждаться пейзажами немного мешали несколько размытых пятен на периферии зрения. Пятна странным образом походили на головы в тюрбанах. Темная, почти черная кожа контрастировала с белоснежной тканью.

   - Кладите сюда.

   Трегарт опустился.

   - Расстегните ремни.

   Давление на тело ослабло. Ужасно захотелось почесаться.

   Дункан повернул голову - покореженный модуль, полузарывшийся в желтый песок, правее - лес волосатых ног с широкими копытами. Ноги принадлежали приземистым горбатым животным. Между животными двигались люди. Все, как один, в двухцветных бело-лазоревых свободных одеждах с длинными, до земли рукавами.

   - Он будет жить?

   - Сейчас посмотрим.

   Вопрос задал знакомый женский голос. Дункан повернулся к источнику звука и увидел... ее.

   Изображение появлялось частями, постепенно, словно начинающий фотограф неумело наводил резкость.

   Сначала проступили кончики ресниц, самые кончики, наверняка, потому, что это была наиболее выдающаяся вперед часть тела. Ресницы были густые, черные, приятно загнутые. За ресницами Дункан увидел глаза, большие, как у лани, и темные, зрачок почти сливался с угольной радужкой. За глазами, словно этого ждали, выступили тонкие брови, ровный нос, плотно сжатые, ярко-красные губы, щеки и, наконец, все лицо молодой девушки.

   Возможно, виной тому его состояние, Трегарту она показалась самым прекрасным созданием, какое он видел в жизни. Словно ангел.

   - Ангел спустился за мной с небес.

   - Что он сказал? - между бровками залегла милая складочка.

   - Бредит, моя госпожа.

   Из-под роскошного парчового тюрбана со множеством цепочек, переливающихся камней, брошек выбивались вьющиеся пряди светлых волос.

   Рядом с прекрасной незнакомкой, также хмурил брови худой мужчина средних лет, помимо привычных бело-голубых одеяний, на мужчине был длинный кафтан со сложной вышивкой, наверняка, не дешевая вещь. Жилистая рука сжимала портативный анализатор, Дункан никогда не видел таких, однако это не мешало ему определить назначение аппарата. Направляемый незнакомцем, прибор медленно двигался вдоль тела.

   - Внутренние органы не повреждены, кровотечений нет. Парень родился в рубашке. Остаются нога и ребра.

   - Как он оказался здесь? - изящная ручка выудила платок и промокнула влажный лобик. - Я считала, Мергла - закрытая планета.

   - Возможно, жертва охранных спутников, здешние власти утыкали ими все окрестности.

   Так вот что это было - охранный спутник! Дункан вспомнил, как за миг до аварии, один из астероидов, что кружили на орбите, ринулся к нему.

   Странно, если это был спутник-сторож, еще до атаки, он должен был связаться с пилотом и предложить покинуть охраняемую территорию.

   Если бы Дункан мог, он хлопнул бы себя по лбу.

   Он же сам отключил рацию! Зачем она, когда ты в открытом космосе, вдали от коммерческих трасс?

   - Мы можем что-нибудь сделать?

   - Не волнуйтесь, моя госпожа, жить будет.

   Еще Дункан вспомнил, что пока летел на модуле, отчетливо видел, простирающуюся под ним пустыню. На сотни миль в ней не было ни пятнышка.

   Откуда же взялся это караван, возглавляемый прекрасной незнакомкой?

   Еще одно доказательство, что все происходящее - мираж и наваждение.

   - Вы позволите? - жилистая рука потянулась к платку, которым девушка продолжала осушать свой лоб.

   - Да, конечно.

   - Необходимо зафиксировать обломки кости, ну а прибор довершит остальное.

   Тело Дункана пронзила резкая, кинжальная, нечеловеческая боль, словно кто-то вставил в рану тупой нож и медленно проворачивал его.

   - Будет больно, - запоздало предупредил худой.

   Неожиданно боль прошла.

   - Противошоковая сыворотка, вкупе с анестетиком, - старые добрые методы иногда лучше любых электронных штук.

   Тело, освобождаясь от боли, начало заполняться приятным теплом. Голова внезапно отяжелела, веки налились свинцом.

   - Я ввел ему еще и снотворное. Когда проснется, будет почти здоров.

   Тени, лица начали растворяться, затягиваясь белесой пеленой.

   "Стойте, куда же вы!" - хотел крикнуть Дункан, но язык, одеревеневший язык, отказался слушаться хозяина.

   

   

   - Как он выжил в этой мясорубке? - Кинг не без интереса оглядывал внутренности капсулы.

   - Спроси лучше, как он выбрался наружу.

   - С креслом на плечах!

   - Не уходи... мираж... красавица!

   - Снова бредит.

   - Ничего не понимаю, - Золтан Левицкий, сжимая диагностический аппарат, склонился над пострадавшим.

   - В чем дело, док?

   - У него явно следы нескольких переломов, и... они срастаются! Такое ощущение, пилоту уже кто-то оказал помощь. До нас!

   - И что тебе не нравится? Пока был в сознании, парень дополз до медицинского бокса, подлечился...

   - На спасательных модулях нет медицинского бокса!

   - ...

   - Я... люблю... да, люблю, имя, назови имя?..

   Сигурд почесал огненную шевелюру.

   - Забыть имя любимой…

   - Шмякнулся, что надо!

   - Золтан, брось хмуриться, - Корелла положил шершавую ладонь на узкое плечо доктора, - ну помог ему кто-то из местных...

   - Б-327/4 - отсталая планета, здесь нет, да и не может быть достаточного оборудования, специалистов...

   - Какой-нибудь шаман, - высказал неожиданно взрослую мысль Берт Кинг.

   - Точно, - поддержал его штурман, - помнишь, как было на Панде - племенной колдун при помощи толченой коры и воя на луну сподобился излечить космическую чуму, которая едва не выкосила пол системы.

   - Это другое...

   - Какое другое, вот и перевязали его, - Кинг наклонился над пострадавшим, чтобы снять с ноги белый платок, режущий глаз среди блеска комбинезона.

   Спасатель едва успел распустить узел.

   Неожиданно, до этого едва живой испытатель, рывком поднялся, горячие пальцы выхватили пыльный кусок ткани.

   - Это мое!.. Нет, ее... - глаза на худом лице лихорадочно блестели.

   - Фу ты, черт, - молодой спасатель медленно осел на песок. - Чуть заикой не стал.

   - Лежите, лежите, - не без труда, доктору удалось уложить спасаемого обратно.

Прижмурившись, Мойер взглянул на солнце, огладил лысый череп.

   - Давайте убираться отсюда, скоро сами попадаем.

   На пороге звездолета, в синем мундире, как всегда застегнутом до самой верхней пуговицы, появился капитан.

   - Приказали забрать не только пострадавшего, но и капсулу, даже следа не должно остаться от технической цивилизации.

   - Да что они там, с ума посходили! Они вообще представляют себе, что значит вытянуть на орбиту...

   Под взглядом голубых – в цвет кителя – глаз капитана, Кинг неожиданно, или ожиданно смешался.

   - Забрать, так забрать... начальству виднее.

   

   

   3.

   

   

Клерку за конторкой было скучно. Клерку, наверняка, хотелось домой, к любимому головизору и удобному креслу. Вместо этого, клерка ждали еще три часа нудной работы и еще более нудные посетители. Все это настолько явно читалось на скучающей веснушчатой физиономии, что Трегарту было впору заподозрить в себе экстрасенсорные способности.

   - Я вам в который раз повторяю, планета Порта - закрытый мир, без визы соответствующих органов...

   В отличие от клерка, Трегарту совсем не было скучно, более того – волна гнева начала зарождаться где-то внутри. Скоро месяц, как он вышел из больницы, и весь этот месяц был потрачен на ходьбу по инстанциям: звездная служба, комитет новооткрытых земель, общество защиты гуманоидов и такое же, касающееся негуманоидных форм жизни, антимонопольный комитет, профсоюз археологов...

   

   

   В кафе тихо играла музыка, в такт звуковым переливам, на матовых стенах плясали цветные пятна, как на вкус Дункана - слишком яркие. Трегарт не любил этих новомодных заведений со светомузыкой. Призванная успокаивать, отвлекать клиентов от сутолоки внекафешной жизни, Трегарта она раздражала.

   К сожалению, единственное кафе на территории института, оказалось светомузыкальным.

   - Поймите, Порта, или, как вы - космолетчики, называет ее - Б-327/4 - уникальный мир! - напротив Дункана сидело типичное воплощение ученого сухаря - растянутый на коленях и локтях, забывший слово "чистка" мышиный костюм, широкий в плечах и узкий в раздавшихся бедрах. Длинные худые пальцы, словно щупальца, вырастали прямо из серых рукавов; на тонкой шее болталась объемная голова с редкими волосками и глазами, лихорадочно блестящими - единственной живой вещью, среди царства пепла.

   - Чем же она уникальна? - увлекшись одним из световых пятен - ярко-алым, Трегарт на некоторое время потерял нить разговора.

   - Как же! - глаза ослепили порцией блеска. - Девственная, не тронутая цивилизацией, первобытная культура, пребывающая - редкая удача - в бронзовом веке, по нашим меркам, хотя бронзу, хе, хе, аборигены еще не научились обрабатывать, да это и не важно...

   Очередное световое пятно отвлекло Трегарта от речей ученого.

   

   

   - Здесь у меня разрешение санитарной службы, согласование с Контролем Качества, пограничниками, таможней и даже справка о прохождении прививок и курса на бактерионосительство, чего вам еще?

   Дункан не представлял, что выбить разрешение на посещение одной единственной, всеми забытой планеты так сложно.

   Веснушчатые – подстать физиономии - пальцы чиновника принялись перебирать коричневые бумажки.

   - А справка из экологического контроля о соответствии корабля последним требованиям?

   

   

   - Вы слушаете?

   - А? - Трегарт понял, что снова увлекся игрой пятен. Кажется, он потихоньку начинал ненавидеть эти светомузыкальные заведения. - Очень интересно, профессор.

   - Ну так вот, как я уже говорил, помимо прочего, Порта уникальна тем, что религиозные воззрения аборигенов почти не отличаются от верований наших – земных первобытных народов.

   - Что вы говорите, - Дункан начал уставать от собеседника. Судя по всему, попасть на планету, тот ему не поможет, а пляски у костра местных дикарей, Трегарта волновали мало.

   - Почти классический набор: боги – могучие существа, что спустились с неба и подарили верующим огонь и жизнь, а также, научили их ремеслам и охоте, м-э-э, естественно. Также естественно, боги периодически возвращаются, дабы поощрить верных и наказать виновных. Вы слушаете?

   - Да, да, - проклятые пятна.

   - Но что самое необычное, - ученый сделал паузу, достойную опытного трагика, - боги портиан имеют сходство с... нами!

- Вами?

- Ну, с человеком.

   

   

   - Гуманоидным формам жизни, а людям в особенности, вообще запрещено посещение Б-327/4, что-то связанное с религией, кажется, мы можем сойти за местных богов, - сраженный настойчивостью Трегарта, чиновник снизошел до объяснений.

   - Однако, у меня имеются сведения, не так давно, люди посещали Порту, - рука нащупала, спрятанный в кармане, шелковый платок - если бы не он, Трегарт охотно согласился бы со всеми и списал произошедшее на расшалившееся воображение. Не платок и не... лицо - смуглое, в обрамлении светлых кудряшек. Это лицо, его черты постоянно стояли перед глазами Трегарта. Они были с ним все время реабилитации и никуда не исчезли после. Он читал, слышал, про любовь с первого взгляда, но никогда не думал, что испытает нечто подобное сам. В шевелении листьев Трегарту виделось хлопанье густых ресниц, в блеске ручьев сверкали темные глаза незнакомки, в дуновении ветра слышался шепот прекрасных губ. Она приходила во сне, наяву и даже в краткий период между. Дункан был на все готов, на все, чтобы только раз, всего лишь один раз, еще раз узреть эти черты, услышать голос...

   - Последнее разрешение на посещение Порты выдано год назад на имя Антона Левицкого.

   - А после?

   - Поисковая экспедиция.

   - А после?

   - Месяц назад команда спасателей.

   - И все?

   - Конечно.

   - Значит, ваши компьютеры врут! - рука снова нащупала платок.

   - Молодой человек, - в устах чиновника, не старше Дункана, обращение звучало уничижительно, - да будет вам известно, Б-327/4 окружает кольцо спутников слежения. Без кода доступа, выдаваемого нашим, заметьте, исключительно нашим ведомством, даже мышь не проскочит на планету!

   Он прав, Дункан знал, что чинуша был прав, Трегарт испытал это на себе.

   

   

   - На человека? - впервые с начала разговора, Трегарт почувствовал интерес.

   - Совершенно верно! - профессор расцвел, словно в необычном сходстве была его, личная заслуга. - Верховное божество, точнее, богиня, и все это притом, что до открытия планеты, аборигены не сталкивались с людьми.

   - Возможно, какой-нибудь заблудившийся корабль?

   - Это ж как нужно заблудиться? Старые звездолеты не залетали, да и не могли залететь столь далеко, новые же... интересы, а, следовательно, и маршруты человечества лежат совсем в ином районе. Хотя, ваше высказывание, можно принять, как гипотезу.

   - Сейчас на Порте присутствует какая-нибудь... экспедиция, или просто группа людей.

   Ученый замахал на Дункана руками.

   - Что вы! Они же все испортят - девственная культура, свободная от влияния извне. Портиане - настоящие дети природы, дружелюбные, бесхитростные, свободные от зависти, алчности, интриганства, присущих, так называемым, цивилизованным народам.

   - Вы защитили по Порте диссертацию?

   - Две, если быть точным: кандидатскую и докторскую.

   - Сами когда-нибудь были на планете?

   - Зачем? Я - ученый, а не путешественник! - худая грудь гордо выпрямилась за серыми лацканами. - Кстати, моя докторская касалась, так называемого, «Райского Ритуала», или ритуала переселения в рай, занимающего одно из центральных мест в религии портиан. Это, когда наиболее уважаемые, заслужившие эту честь аборигены, так сказать, сливки общества...

   

   

   4.

   

   

   - О-о-о, Урта! - худые руки, покрытые рыжими, словно трава в пустыне, волосами сжимали обод полированного многими прикосновениями бубна. - Урта, Урта! Открой врата свои! - высохшие, с раздутыми суставами пальцы истово терзали дубленую шкуру, обнимающую полированный каркас. - Врата, врата, Урта!

   Шаман Гнак - теперешний исполнитель Ритуала - высоко подпрыгнул, сверкнув коричневыми пятками.

   Гнед, стоя за кругом света, в толпе смотрящих, ревниво следил за шаманом, тщетно пытаясь отыскать слабину в действиях Гнака.

   - Врата, врата... - выудив из поясного мешочка щепотку порошка кины, Гнак сыпанул его в костер. Пламя ответило снопом разновеликих искр. - Врата Рая!

   - О-о-о! - загудели многочисленные вожди.

   Что они понимали? Гнед видел, с другого края площади, за действиями Гнака не менее ревниво следят: Гнир - шаман племени Иру, Гнок - колдун Аков и близнецы Гнот с Гнутом – что делили между собой шаманство Отов.

   - И прими...

   Гнед поднял глаза. Над серой скалой, освещенная бликами костра, возвышалась статуя Верховной Богини Урты. Высеченное из камня лицо Пресветлой, как всегда было спокойно. Сегодня, сейчас, в этом спокойствии, в каменном безразличии к судьбе Гнеда той, служению которой он отдал всю жизнь, престарелому шаману виделась насмешка.

   - О-о-о, - многоголосый хор зрителей вернул Гнеда к Ритуалу. Он и не заметил, когда в круг света вошел Гнус - старший сын вождя племени Усов и сегодняшний избранный.

   Накинутая на плечи мужчины пепельная шкура молодого лемата сползла к ногам Гнуса, оставив сына вождя, в чем мать родила, каким он пришел в этот мир, и каким предстанет, пред светлые очи Урты.

   - Достойного! - едва не срывая голос, заорал Гнак.

   - Достойного! - подхватили остальные.

   Помимо воли Гнед скрежетнул зубами - на его, Гнуса месте, должен быть он! Он заслужил честь предстать перед богиней и до скончания веков жить, рядом с повелительницей. В раю! Он - шаман Гнед, а не кто другой!

   - Гнуса! - родили десятки глоток.

   Гнед едва не завыл от обиды. Нашептываниями, подкупом других вождей и старейшин, вождю Усов удалось просунуть сынка в избранные. Еще бы, дождевые тучи, словно направляемые Вуолом - извечным противником Пресветлой, упорно обходя земли племен, щедро одаривали божественной влагой Усов. Дичь, самцом к текучей самке, сбегалась на земли ненавистного племени и, казалось, сама лезла  в силки и ямы. И это притом, что остальные племена недоедали.

   Истинно - Вуол не спит, но надо же Огненному Богу было не спать в год, когда избрание Гнеда было делом почти верным. Гноту и Гнуту, урвав от запасов племени, Гнед подсунул несколько десятков шкур лематов, они обещали на Совете кинуть камень за него; Гниру он подарил свой бубен - ценная вещь, доставшаяся Гнеду от его учителя, а ему - от его, за бубен Гнир обещал подговорить вождей Гниса и Гнека... все впустую... словно лить воду в песок.

   - Прими Гнуса!

   От ядовитых паров костра, Гнака начала бить мелкая дрожь.

   Теперь придется ждать другого года и другого Совета.

   - Открой врата Рая!

   - Врата, врата, врата! - кричали зрители.

   И... в мерцании костра, словно водная гладь, задрожал серый камень скалы под статуей.

   - Рай, рай, рай!

   Понукаемый криками, жестами шамана, Гнус сделал шаг к дрожащему камню.