Страница 39 из 100
- Не прозорливый ты совсем, - беззлобно усмехнулся Островский. – Не смог понять, что есть, а чего нет. Что ты вообще можешь, ящерица?
Я вдруг обиделся, но не на «ящерицу», а на «не прозорливый». Сейчас увидит, прозорливый я или нет.
- Могу вопрос задать, на который боишься отвечать ты.
- Да ну? Попробуй!
- Ты когда-нибудь сможешь простить доктора Стрелова?
Несколько секунд он ошарашено смотрел на меня, потом отвел взгляд:
- Ты обо всем догадался или так, наугад бухнул?
- Обо всем, кроме одного: простишь ты его или нет?
- И за что же, по-твоему, я должен его прощать?
- За то, что он отнял у тебя океан, - просто сказал я.
Может, кому-то это могло показаться мелочью или глупостью, но только не нам двоим. Развитие проекта лишило Леонида Островского возможности продолжать свои собственные исследования, а потом за ним и вовсе начали охотиться. Чтобы спасти свою жизнь, ему пришлось бежать сюда, и океан остался далеко.
Это, кроме доктора Стрелова, и было второй темой, объединявшей нас.
Мне было несложно понять его: я просто представил себя на его месте. Жить без океана! Без того, что, по сути, является частью тебя. Думать о нем, видеть во сне, но не иметь возможности попасть туда… это не жизнь. В этом отношении, Островский был уникален, я не встречал другого человека, который был так привязан к океану. Я не в счет – для меня-то вода родная стихия.
Он не стал спрашивать, откуда я знаю об этом, или притворяться, что я ошибся. Он только вздохнул:
- Некоторые считают, что нет никакой разницы между океаном и этой рекой.
- Тогда нет и никакой разницы между мной и Костиком, - холодно заметил я. – В нас ведь частично течет одна и та же кровь!
- Удачное сравнение, - он заставил себя рассмеяться. – Что же до твоего вопроса… Думаю, я уже простил его. Когда он умер. Потому что на мертвых нельзя злиться, бесполезно это, они уже ничего не поймут и не исправят. Но ты знаешь, Володька чувствовал, что я на него злюсь, только не мог понять, почему. Сначала он пытался все выспросить, но не получилось, и он махнул на это рукой. А ты… ты ни о чем не спрашивал.
- Мне это не нужно.
Доктор Стрелов к океану не рвался. Но я же не его клон!
- Ну ладно, пойду я, а ты отдыхай пока. Я позову тебя, когда обед будет готов. Ты поправляйся скорее, потому что есть дело, в котором мне понадобится твоя помощь!
***
До недавнего времени дельфины в моем понимании были олицетворением глупости. Конечно, люди дельфинов обожают и никогда бы со мной не согласились, но я морской житель и у меня свои критерии. Впрочем, все это было до того, как я получил возможность «пообщаться» с козами.
На редкость бестолковые создания. Рыкнешь на них, и они тут же начинают метаться и гадить. Я проводил на участке уже вторую неделю, но они никак не могли привыкнуть ко мне и жили в страхе. Я их не жалел, я наслаждался представлением.
- Хорош пакости чинить, - проворчал Островский, подошедший ко мне сзади.
На этот раз ему не удалось застать меня врасплох, мои способности возвращались медленно, но верно.
- А чем мне еще себя развлечь?
Чем здоровее я становился, тем скучнее мне было оставаться здесь. Первые дни я в основном спал, однако теперь этого было недостаточно. Иногда я плавал по реке, но недалеко, не хотел оставлять Островского одного, все-таки я втянул его в опасную историю. Сам Островский развлечением считаться не мог, поскольку охотно говорить он был способен только на тему океана, а мне становилось все больнее затрагивать эту тему. Так что максимум, на что оказался годен хозяин дома, это игра в шахматы по вечерам.
Однако сейчас что-то должно было измениться, я чувствовал это на уровне инстинктов, а здоровенный мешок за плечами у Островского только подтверждал мои догадки.
- Ты что, в Деда Мороза решил сыграть?
- Нет, просто посчитал, что ты уже достаточно здоровый, чтобы из тебя можно было сделать что-то путное.
- Вешалку для шляп? – с невинным видом поинтересовался я.
- Как вариант, но это позже. Я хочу кое-что показать тебе. Это в джунглях, идти придется долго.
Можно было бы позанудничать и вытянуть из него дополнительную информацию, но я слишком обрадовался неожиданному событию, чтобы медлить. Так что мы пошли втроем – я, Островский и его собака Рика, очаровательное, но на редкость безмозглое животное. Штуковина в этот момент как раз расправлялась с большим желтым фруктом, так что мне удалось ускользнуть от нее незамеченным.
- Ты хорошо знаешь эти места?
Я не просто так спросил: это мне с моей чешуей ничто не угрожало, Островский же был легкой добычей для всех хищников, больших и малых. Однако он продвигался вперед довольно уверенно:
- Не бойся, успел осмотреться. Когда по чему-то скучаешь, лучше отвлекаться, и становится не так тяжело.
- Или по кому-то, - тихо добавил я. Ясное дело, Островский имел в виду океан, но мне не океан каждую ночь снился. Вернее, океан – редко, гораздо чаще – она.
Мой спутник каким-то образом догадался, что у меня на уме:
- По Лите тоскуешь?
- Откуда знаешь? – подозрительно покосился на него я. Не хватало еще обнаружить, что я во сне болтаю!
- Дело молодое, я в твоем возрасте тоже о девчонках думал. Вернее, об одной девчонке.
Что он может знать о моем возрасте? Я и сам-то в этой страшной цифре не уверен.