Душа для Вампира

— Да как вы могли подумать?! Мы — уважаемые люди и подлостями не промышляем. Мы, можно сказать, научные сотрудники. Большинство из нас — прекрасные врачи, а в сыске нам и вовсе равных нет. Хотите — проверьте. Нет, правда. Я в каждом своем человеке уверен.

— Темните вы, Магкус. Водите меня за нос.

— Зато не шепчу по закоулкам, замышляя покушения, не желаю свержения вашей власти, да и вообще. Моя неприметная внешность и некие… способности могут вам даже помочь. Я, к примеру, могу предупредить вас, что тридцатого числа вам стоит быть аккуратнее после митинга и внимательнее оглядываться, подходя к машине. А если вам понадобится ещё моя помощь, то могу заранее предложить вам уникальное средство, спасающее от яда. Только выпейте загодя, перед тем, как прочтете речь. Потом я вас навещу.

— Я могу пегенести речь, — неуверенно предположил председатель. — Пегенести собгание на другой день.

— Что вы! Ни в коем случае! Иначе умрете раньше, в дела судьбы вмешиваться нельзя. Все выйдет хорошо — вы останетесь живы и...

Маркус отвлекся. В воздухе всегда были видны частички чужих душ, — осколки их былой силы, слабые и незаметные. Но сейчас они вдруг стали яркими и внезано замерил. Собеседник Вампира начал что-то говорить, но Маркус его уже не слушал, нервным жестом требуя, чтобы тот замолчал.

Минута. Другая. Неужто?!

Частицы завибрировали и ринулись в окно. Маркус поспешил за ними, зажмурился от яркого солнечного света, залившего город и мешавшего рассмотреть их полёт. Куда они метнулись расскажет позже змеиная душа

***

Маркус был в комнате один. Иногда рассеянно глядел на свечное пламя, но рука продолжала водить карандашом по бумаге. Вырисовывался девичий профиль, обрастал языками пламени. Ему очень хотелось перечеркнуть набросок, но необходимо держать себя в руках, развивая сверхконтроль над эмоциями. Времени до появления девушки с огненной душой становилась всё меньше. И впервые Верховного охватывало волнение и нечто, подобное сомнению, — а нужно ли ему все это?!

Девочка, которую он ищет уже более тридцати веков, должна бы сама призывать души, собирать их в плотные тугие нити, которыми так удобно управлять. Сливаясь вместе, они вроде бы образуют новый источник энергии, способной разрушать или возрождать. Она сможет всё, а ему просто нужно вернуться домой. Он соберет все возможные души с этой хилой, истощенной Земли и только там, далеко отсюда, выстроит новый, идеальный мир.

Только сначала нужно найти, нужно сделать её вампиршей, чтобы поток сил стал ещё большим и целенаправленным. Разум человека не выдержит столько мыслей от чужих душ. А потом… Потом нужно приложить всё своё умение, чтобы сыграть перед нею то, во что она поверит. Бережно и осторожно. Не напугать, не обидеть. Чёрт!

Всё это только слова! Даже проверить заранее нельзя. Ни одна "с огнем" ещё не пережила его яда. Может, соврал ему глупый человечишка, который умудрился дикарским ритуалом выманить его душу из вертлявого змея, и закрыть в гнилом теле своего сына?! Неужели он и сейчас сказал бы, что Маркус не безнадежен?! Он так хотел показать ему, что люди способны изменяться, что наложил нечто вроде проклятия: три тысячи лет бродить по земле разыскивая призрачный источник сил, завлекать хозяйку пламенной души лаской, увещевать поступками, чтобы верила, чтобы стала его без остатка. Он верил, что Маркус изменится. Глупец! Молот, несущий смерть, не может изменить сущность.

Единственное, что верно, так это слабость, возникающая всё чаще, жгущая в моменты вселения душ Маркуса в новое тело. Приходится делать это реже. Антон уже знает, но пока ещё никому не скажет.

Верховный сорвался, в ярости исчеркал листок. Хотел отшвырнуть его прочь, но глаза вдруг застила тьма, — накрыло видением.

Апрель 1920 г. Ньюпорт

Марона не переставало удивлять человеческое тело. Сколько мягкости и пластичности скрыто в нём. Сколько глинистой теплоты и льдистого безразличия в чувствах. Плавных горных изгибов в чертах плоти и развилистых сосудистых рек в изменчивых волокнах. Упругие и напряженные. Способные испытывать дрожание и расслабленную негу, поглощать и рождать силу, именуемую разумом. Но более всего — тело, способное делиться частичками души с тем, к кому испытывает привязанность.

Младший брат Маркуса не переставал удивляться этой женской способности. Мужчинам тоже это свойственно, но женщинам — острее, безумнее, так, что захватывает дух, заставляя кровь в венах мешаться и бурлить, захлестывает жаркой волной с головы до пят.

Сколько не учился, вампир не понимал, как все это происходит. Тугое сердце сжимается и выдыхает, давая крови толчок. Но что идет изначально? Что дает тот, самый первый спазм, с которого все началось?

Его плотная морщинистая ладонь лежала на округлом женском животике. Марон чувствовал внутри девочку, и мог даже представить, как она движется, кувыркаясь, и смешно посасывает палец. Просто чудо какое-то, что в этот раз девочек появилось две. И даже то, что одна из них известна Маркусу, Марона не разочаровывало.

— Такое чувство, что ты сам беременный, а не я, — его супруга Делия обворожительно улыбнулась. Темно-синие глаза Марона, будто поглощали ее целиком.